КАК СНЕГУРОК РОДИЛСЯ
От южных морей до северного края суши раскинулась Стынь-земля. Реки и озёра там в ледяные ризы одеты, леса, поля снегами укутаны. Здесь известно кто управляет: Зима да Мороз, Снегород и Снегурочка, Ледовит с Ледовитихой. Тут северным ветрам простор и воля: Буран с Вьюгой гуляют, сугробы наметают. Позёмка с Метелицей по снегам стелятся. Снеговей кружит, с Пургой дружит.
А как взойдёт на небе авсень-звезда, из Ирий-страны Теплостав да Оттепель появятся. Пойдут они к северу от Южных морей. Следом двинутся Весна с Яровитом, Спорогрей и Спророгрея. С ними ветра южные на Стынь-землю налетят: Тепловей с Ласковеей да с двенадцатью сыновьями Тепловея. Будут они удел за уделом у Стынь-земли отнимать и обогревать, снег, лёд топить, поля, леса в зелень одевать, лету дорогу готовить.
Ирий-страна из края в край расстелется. А Стынь-земля за Ледовитый океан отодвинется, вечными льдами и снегами от тепла заградится. Как авсень-звезда погаснет, тут уж Стынь-земля свои пределы умножать начнёт, удел за уделом к себе прибирать, студить да леденить, так что опять до южных морей докатится.
Такой лад с незапамятных времён ведётся и ни разу нарушен не был.
Снегород – всем снегам зарод, со Снегурочкой в Стынь-земле власть над снегами держат. Живут они в тереме на Снегириной горке. Терем от крыльца до крыши инеем повит. Окошечки чистым ледком затянуты, крыльцо из цельного снега вырублено, затейливым узором украшено.
Не спится нынче Снегороду, с бока на бок он переворачивается. Авсень-звезда уж давно в небе по ночам стоит. Значит, идут теперь от южных морей к северу Весна с Оттепелью.
– Надо бы, – говорит он жене своей Снегурочке, – снежку подсыпать да ледок подкрепить.
– Подсыпай – не подсыпай, Снегород Ледовитович, Оттепель и Теплостав, сказывают, уже к Емшанским горам подошли, – вздыхает Снегурочка.
А Снегороду неймётся:
– Позову я завтра тёщу с тестем, Зиму и Мороз, родителей своих покличу, батюшку Ледовита и матушку Ледовиту, да прогуляемся мы по Стынь-земле, работки всему южному роду прибавим. А то, вишь, как торопятся, будто дороги им здесь накатаны.
– Да уж, Снегород Ледовитович, иные по Весне скучают, Весной красной кличут. Нас торопятся проводить, а коли пожили бы без снега и сугробов с жарой да сушью круглый год, небось, затосковали бы, утром, вечером нас зазывали.
– Верно, Снегура Морозовна, – говорит Снегород, – покликали бы нас, погоревали о морозце и метелице. И как Зиму не любить? Уберём мы землю белолепным нарядом, снегом, как пушистой шубой, её укутаем: спи, отдыхай, земля-матушка. А весной её и бороздят, и режут, и колют, и долбят, и копытами бьют. Иное дело Зима – зимой к ней никто не притронется. Снегом мы всю грязь и нечистоту покроем. Расстелются просторы белым-белы, чистым-чисты. Зима – время чудное: по рекам и озёрам ходят, аки по суху, по снегам мчатся лихо дорогами прямоезжими. Не любо ли, Снегура Морозовна?
– Любо, Снегород Ледовитович. А из снега-то сколько забав устроить можно: и городки настроить, и горку ледяную намостить, и баб потешных налепить.
– В мороз каждое деревце инеем убрано – хоть рай им украшай. Избы летом стоят серенькие да убогонькие, а зимой каждая изба – терем. На окошках резной узор наведён, на крыше – пуховый плат. Над крышами дымы клубятся, с небесной пряжей свиваются.
Долго ещё Снегород со Снегурочкой беседовали, зиму славили. К полуночи затихло всё в тереме. Только ледок на окошечках потрескивал, да кружевная кисея на крыльце позванивала.
А у Весны с Яровитом шатёр в Златодоле раскинулся, весь цветущим плющом заплетён, пол шёлковой травой устлан, постели цветами убраны. Под крышей птички снуют, песни поют. По шатру оленята с лосятами гуляют.
Яровит – жаром повит, полной грудью дохнёт – холод вон уйдёт. Чуть свет – Яровит по уделам своим отправляется, дальше на север продвигается. Впереди него тесть с тёщей – Теплостав да Оттепель идут. Они первую работу делают: о Весне упреждают, Зиме и Морозу знак подают, что, мол, кончилось их время, пора им за студёный океан отправляться.
Позади Яровита матушка с батюшкой его шествуют – Спорогрей и Спорогрея. Где они пройдут – льды затрещат, расколются, реки вскроются, начнутся ледоходы большие да разливы речные. А при роде всем Яровитовом ветра южные летают, Снегородово семейство за Ледовитый океан толкают. Это ветер Тепловей с женой Ласковеей и двенадцать их сыновей, да и прочие младшие ветра южные – Тепловею племянники.
Утром Снегород вышел из терема своего на Снегириной горке – вздохнул, чует – теплом с юга тянет. Не по нраву это Снегороду. Кликнул он, свистнул – в небе потемнело, зашумело. Летит ветер Снеговей – Снегороду племянник.
– Созывай-ка, – говорит ему Снегород, – весь род наш северный, семейство своё ветряное, укрепим уделы свои напоследок.
Слетелись северные ветра – Буран да Вьюга, да Пурга. Из ледяного шатра Ледовит с Ледовитихой вышли. Где они идут – льды гудут, вдвое толще становятся. У Снегорода рукавицы особенные – снегородные – в них вся сила. Снегород рукавицей махнёт – из неё снег тучей идёт, Снеговей его развеивает, по всем уделам рассеивает, в сугробы закатывает, по деревьям развешивает.
Наладил северный род холод в своём краю, подсыпал снежок, подкрепил ледок – утвердил заставы свои перед Весной и Оттепелью.
Как Снегород ушёл, Снегурочка в тереме порядок наводить стала. Кликнула она Метелицу и Позёмку, велела им терем подмести, перины выбить. Сама обед взялась стряпать, студенец завела, снежков ореховых накатала, леденцов рябиновых наколола. В тереме управились, пошли гулять. Снегурочка на крыльцо ступила – видит: лежит у крыльца на снегу куколка-потешка: губки у неё алые, щёчки румяные, волос что пшеничный колос. Взяла Снегурочка куколку, оглянулась, прислушалась:
– Ты ли, ветер Теплогон, в ветвях шумишь, снегом шуршишь?
– Я, Снегура Морозовна.
– Где летал?
– Был у Емшанских гор, схватился со Тепловеем врукопашную.
– Ну и как?
– Кабы он меня догнал, туго бы ему пришлось.
– Вон как. А куколку-потешку ты, что ли, принёс?
– Может, и я, видно подхватил её где случаем.
Смотрит Снегурочка на куколку, любуется, по нраву она ей пришлась. «Сотворю-ка, – думает,– я себе такое дитятко, назову его Снегурком».
Вылепила Снегурочка из снега мальчика, точь в точь, как куколка-потешка. Вместо глаз – льдинки голубые вставила, губки из ягодок рябиновых выложила, на щёчки соком калиновым капнула. Занесла Снегурка в терем, положила на лавочку.
А про куколку-потешку забыли, осталась она в снегу лежать у терема. Бежал мимо олень молодой, подхватил её рогами и понёс в своё логово. Увидела сорока, что несёт олень куколку. «Дай, – думает, – себе в гнездо унесу, может, она вкусная». Подцепила куколку клювом и понесла. Несла, несла, а тут ветер налетел, вырвал куколку из клюва, закружил завертел её. Полетела она вниз, упала в снег глубокий на Медынь-реку, так там до времени и осталась.
Вот, Снегород домой приходит. Только через порог ступил, дохнул снегородным духом – Снегурок и ожил, ручками, ножками зашевелил, загулил, да тут же спрыгнул с лавочки и к матушке – Снегуре Морозовне прибежал.
Снегурочка глядит и глазам не верит: куколка снежная ожила. Поднесла она его Снегороду, рада-радёшенька:
– Смотри, Снегород Ледовитович, сыночек у нас появился, из снега вылеплен, снегородным духом оживлён, Снегурком наречён.
Снегороду сын тоже в великую радость. В их роду давно уж прибавления не было
– Надо, – говорит Снегород, – всю родню созвать на смотрины. Пусть идут да подарки несут, а мы пир устроим, дорогих гостей накормим, напоим.
Говорит Снегурочка Позёмке и Метелице:
– Летите по бабушкам, дедушкам, сватам, братовьям да племянникам, зовите всех на смотрины.
На другой день с утра Позёмка и Метелица у столов хлопочут – пир готовят. А Снегурочка села обновы Снегурку шить. Позвала она себе в помощницы Снежницу-кружевницу, великую мастерицу. Снежница-кружевница в мороз окна узором кружевным украшает, деревья и кусты инеем увивает, тростинку каждую убелит, у всех и ресницы, и шёрстку, и пёрышки, посеребрит. Снегурочка и Снежница-кружевница скатали для Снегурка валенки из пороши, каёмочки бисером вышили, шапку смастерили, инеем украсили, шубу сшили, снежным пухом изнутри подбили, а сверху снежинками заткали Снежинки все крупные, одна к одной, узору тонкого. А напоследок сплели ему колыбельку из мягкой кудели снежной.
Обрядила Снегурочка Снегурка в обновы – любо посмотреть. А тут и гости стали собираться.
Первыми дед Мороз с бабушкой Зимой прибыли – Снегурочкины родители. Впереди них саночки-самоходы в терем въехали – подарок для внучка.
Затрещали оконца в тереме, заскрипело крыльцо снеговое, заходят Ледовит с Ледовитихой – Снегороду родители, а Снегурку – бабушка с дедушкой.
– Примите, – говорят, – наш подарок для Снегурка: леденцы холодильные. С ними никакая жара не страшна, хоть в печи сиди – не растаешь.
Загудели снежные просторы, зашумели леса – летит бураново семейство: сам Буран да жена его Пурга, сын Снеговей и дочка Вьюга. Влетели они в терем – он едва устоял. Как все уселись, улеглись, Буран подарок для Снегурка достал:
– Вот тебе, Снегурок, дудочка-погудочка, над ветряной тягой младшего северного ветра начальница. Дунешь в неё – младший ветер тут как тут будет, слову твоему послужит.
Снегурок на саночках-самоходах по терему разъезжает, гостей благодарит. Гости на него не нахвалятся. Лицом он в особинку: глазки голубые, сам бел, а губки алые, щёчки румяные. В северном роду таких не бывало.
Снегурочка гостей за стол сажает, сладкими яствами угощает.
Пошёл пир, началось веселье. Снегород тряхнул бородой и говорит:
– Подарю и я сыну подарок – уделец Студёный, пусть к нашему ремеслу приучается, в удельце своём управляется.
Спрашивает он племянника своего Снеговея: «Пойдёшь к Снегурку в помощники?»
– Отчего не пойти, пойду, – согласился Снеговей.
Решили, что завтра и начнут собираться Снегурок и Снеговей в уделец Студёный.
Гости за столом пируют. А по всей округе тишина – иголка сосновая не шелохнётся: все ветра северные у Снегорода со Снегурочкой гуляют.
А если б выглянул кто из терема, то услышал бы: шурх-шурх по сугробам пошурхивает, фить-фить в трубе посвистывает, увидел бы, что над окошечком вроде как туман мглистый висит. Ветра северные живо распознали бы: это ветер Хилодуй по сугробам стелется, у трубы вьётся, выслушивает, да облак Лохмач туманом прикинулся, над окошком висит, подглядывает.
ПРО ГРАДОБОЯ, ЛОХМАЧА И ХИЛОДУЯ
Ветер Хилодуй и облак Лохмач Градобою – верные слуги. Градобой – известный разбойник. Своего-то у него ничего нет: ни снега, ни силы снегородной, ни жару живородного. Он всегда свою хижину на границе между Стынь-землёй и Ирий-страной ставит. Наворует снега в северном крае у Снегорода, налепит из него ледяных комков да и долбит ими по Ирий-землям А там уж и трава зеленеет, и деревья цветут. Из-за этого у Весны и Снегорода с Градобоем испокон века вражда идёт. Градобой потому и прячется в скрытых местах, потаённых логах хижину свою ставит. Живёт в бегах да в кочевье, из одной времянки в другую перебирается.
Облак Лохмач у Градобоя был соглядатаем. Прикинется он то паром морозным, то туманом густым, то тучкой лёгкой и шныряет по Стынь-земле, всё высматривает да прикидывает: куда Хилодую за снегом отправляться, где Градобою укрываться. Обо всём Градобою докладывает. А Градобой уж потом и Хилодуя за снегом посылает в Снегородовы владения. Лохмач по верхушкам леса крадётся, Хилодую дорогу указывает, а Хилодуй снег метёт в хижину Градобоя.
В тот вечер, как собрались гости у Снегорода на смотрины, Градобой, Хилодуй и Лохмач в поганом логу, близ северных уделов укрылись.
Хилодуй говорит Градобою:
– Чуя я, что-то в Стынь-земле происходит, никакой ветряной тяги оттуда не идёт, куда-то все ветра северные слетелись, такого никогда не бывало. Надо прознать, проведать, что в Снегородовом царстве происходит. Дозволь нам, Градобой, по северным уделам полетать, новостей поискать.
Отправил Градобой Хилодуя с Лохмачом в Стынь-землю. Прокрались они к терему Снегорода и Снегурочки и проведали, что появился у Снегорода и Снегурочки сын Снегурок и что дал ему Снегород уделец Студёный в управление.
Вернулись Лохмач и Хилодуй в поганый лог, всё Градобою рассказали. Градобой обрадовался:
– Это, – говорит, – нам на пользу будет. Ты, Лохмач, теперь приглядывай за Снегурком, через него может нам великая удача прийти.
У Градобоя с северным родом свои счёты. Был он когда-то не Градобоем, а великим князем Снежным. Исправно много веков служил Снегороду, правой рукой при нём был. Но возгордился князь безмерно, взалкал власти и силы Снегородовой. К тому же полюбил он красавицу Снегурочку, Снегородову жену, потому и стал злое против Снегорода замышлять, заговор плести.
Склонил он на свою сторону ветер Хилодуй, назывался он тогда по иному: Белодуй и был среди всех северных ветров самым сильным. Мог он столько снегу взвить, что тот белой стеной стоял. Это потом, когда отпал он от Снегорода, силы своей лишился, стал Хилодуем прозываться.
Сговорились князь Снежный с Белодуем против Снегорода. Как-то приходит князь Снежный к Снегороду и говорит: «Хочу я подарить тебе дворец подземный, красоты несравненной. Во дворце этом вечный холод стоит, там ни Оттепель, ни Яровит не страшны. Не погнушайся, осмотри дар мой и прими его от чистого сердца». Поехал Снегород с князем Снежным смотреть дворец подземный. Ветер Белодуй сани Снегородовы мчит, вихрь вокруг стеной стоит. Во дворец этот ход вёл узкий, рядом с входом камень огромный стоял. Зашёл Снегород во дворец, а это и не дворец вовсе, а пещера тёмная. Оглянуться не успел, как Белодуй налетел на него, сорвал снегородные рукавицы и прочь вылетел, следом князь Снежный выскользнул. Замуровали в пещере Снегорода Белодуй и князь: привалили ко входу огромный камень. Взвил Белодуй снег стеной, намёл его над камнем горой. Кричи – не кричи, стучи – не стучи – ни звука не слыхать.
Cобрал князь Снежный весь северный род. Показывает им рукавицы Снегородовы и говорит:
– Я теперь над всеми вами начальник.
– А где Снегород? – спрашивают князя Снежного.
Рассмеялся он и говорит:
– Был Снегород – и нет. Кончилась его власть. С кем не бывает?
– Ах ты, самозванец окаянный, говори, куда дядьку моего дел! – налетел на князя Снежного ветер Снеговей.
Поднялся тут Белодуй, вмиг скрутил Снеговея, под бороду себе засунул:
– Кто, – спрашивает, – ещё свою силу испытать хочет?
Северный род как громом поражён был: верные слуги – Снегорода предатели. Каждый подумал: «А ну, как и другие среди нас изменники?» Страх и уныние всех за сердце взяли.
А князь Снежный и вовсе собой гордится, северному роду грозится:
– Кто меня ослушается – вон изгоню.
А куда изгонит? Одно место – Ирий–страна. В Ирий-стране никому из северного рода не выжить – там Весна с Яровитом управляются, со снегом и холодом расправляются. Да и ветер Белодуй вдесятеро сильней против любого ветра был. Пришлось всему северному роду до времени покорится изменникам.
Зовёт князь Снежный к себе Снегурочку и говорит:
– Будешь ты мне теперь жена, а коли начнёшь противится – изгоню тебя прочь из Стынь-земли.
– Дай мне сроку месяц, – говорит Снегурочка, – надо мне приданое собрать да подарки тебе приготовить.
А сама думает: «Лучше я в Ирий-стране растаю, чем буду твоей женой».
Стала она бродить по Стынь-земле, искать Снегорода, расспрашивать о нём птиц и зверей лесных.
Как шла она мимо рощи еловой, выпрыгнула из сугроба снегоройка и говорит Снегурочке:
– А я знаю, где Снегород.
– Где же?! – вскричала Снегурочка
– Его князь Снежный и Белодуй в подземелье глухом замуровали, тяжёлым камнем заложили, сверху снег горой намели. Вчера я у него побывала, орешками его угощала. Послал он меня, чтоб всё я тебе рассказала.
Снегоройка – особый зверёк – шёрстка у неё белая, хрусткая, сама она юркая, как белочка. Полжизни под снегом проводит. Норки в снегу роет – будто сверлом сугроб точит. Подснежье ей полей и лесов привычней. Она всё знает, что под снегом делается.
Привела снегоройка Снегурочку к подземелью. Видит, Снегурочка: ни снег ей не размести, ни камень не отвалить. Тут сила десяти ветров нужна.
Говорит она снегоройке:
– Сослужила ты мне службу верную, послужи и ещё. Проберись в терем князя Снежного, узнай, где он рукавицы Снегородные держит, а коли сможешь, то принеси их мне. По силам ли тебе служба эта?
– Да это и не служба, а забава, – рассмеялась снегоройка.
Побежала она в терем князя Снежного, а Снегурочка тайно собрала на Снегириной горке ветра северные, Снегороду верные. Стали они совет держать.
Говорит Буран, над всеми северными ветрами начальник:
– Из подземелья мы Снегорода всем ветряным родом вызволим, снег разметаем, камень отвалим да без снегородных рукавиц не сможем совладать с изменниками. В рукавицах – вся сила.
Снегоройка тем временем разведала, что рукавицы снегородные всегда при князе Снежном находятся, ни днём, ни ночью не снимает он их ни на мгновение. Да ещё и цепями ледяными они к его телу прикованы. Никак не смогла снегоройка снять их.
– Ну, – вздохнула Снегурочка, – видно, придётся мне невестой князя Снежного побывать, а иначе не добудем рукавицы снегородные. Сможешь ли, – спрашивает она снегоройку, – норку в снегу прорыть от терема князя Снежного?
– Нам, снегоройкам, норки в снегу рыть что воду пить, – отвечает снегоройка.
– Только рой поглубже да пошире, чтоб рукавицы протащить можно было, – просит Снегурочка.
А ветрам наказала разыскать в лесу ледогрыза острозубого:
– Найдите его, – говорит, – да пришли ко мне, острые зубы его нам пригодятся.
Жили ледогрызы острозубые по берегам северных рек. Были они маленькими, с мышку, а зубы у них – что иглы острые. Ими они лёд грызли. Лёд у них – первое блюдо. Могли ледогрызы и снежками крепкими похрустеть, и снежок свежий умять, но слаще льда не было для них лакомства, потому и прозвали их ледогрызами. Спинка у них ледяным панцирем окована. Редкими они были зверьками, искусно в пещерках ледовых прятались.
Отправились ветра на северные реки ледогрызов искать. Снегоройка начала нору в снегу рыть от терема князя Снежного до Снегириной горки, а Снегурочка села подарок князю мастерить. По обычаям северного, рода дарила невеста жениху рукавицы белотканные. А жених, как подарок ему поднесёт невеста, должен был рукавицы эти сей же час одеть – честь невесте оказать, работу её похвалить.
Изготовила Снегурочка рукавицы. Отыскали ветра ледогрыза острозубого. Прорыла снегоройка норку потаённую к терему князя Снежного – пора за главное дело браться. Посадила Снегурочка ледогрыза себе в карманчик, а снегоройку – в рукавицу белотканную. Пошла к терему князя Снежного, а ветрам велела ждать снегоройку с рукавицами у норки, на Снегириной горке.
Вокруг княжеского терема Белодуй стеной стоит – князя охраняет, никого к терему и не подпускает. Расступилась белая стена перед Снегурочкой – путь в терем открылся. Вошла Снегурочка и говорит князю:
– Готово у меня приданое, готов и подарок для тебя, – и подаёт ему рукавицы белотканные. Князь Снежный никакого умысла в том не усмотрел, обрадовался. Надо рукавицы надевать – честь невесте оказать. Пришлось снимать ему снегородные рукавицы. Висят они у него на цепях ледяных по обе стороны. Стал он рукавицы снегурочкины одевать.
– Да там есть кто–то! – вскричал князь и вытряхнул из рукавицы снегоройку.
– Как же она туда попала! Что-то тут нечисто, – сделала Снегурочка вид, что, будто удивляется пуще князя. – Надо её изловить да спросить, кем она подослана и для чего.
Князь Снежный встревожился не на шутку, схватился за рукавицы свои.
– Лови, лови её, князь! – кричит Снегурочка. – Уйдёт она, не узнаем, чьи это козни!
Пришлось князю гоняться за снегоройкой. А Снегурочка бегает по всему терему, князя с толку сбивает. Снегоройка в одном углу, а Снегурочка её в другом ловит. То лавку опрокинет, то ларец перевернёт, то горшки уронит. Такой переполох устроила в тереме. А сама тем временем ледогрыз потихоньку из кармана выпустила и шепчет ему:
– Перегрызи-ка ты ледяные цепи, которыми рукавицы снегородные князь к себе приковал. А ты, снегоройка, будет случай – подхватывай да неси их быстрей ветрам северным. А я тут ещё пошумлю, князя отвлеку.
Ледогрызу цепи ледяные перегрызть – потеха. Пока князь со Снегурочкой снегоройку ловили, он перегрыз цепи. А рукавицы князь из рук не выпускает. Заметила это Снегурочка. Что делать? Подошла к князю, протянула ему свои руки, будто для ласки, тут князь рукавицы снегородные выпустил, упали они на пол – цепи-то были перегрызены. Подхватила их снегоройка – да и юрк в норку, за ней ледогрыз.
Понял тут князь, что перехитрила его Снегурочка, взревел диким голосом.
– Заточу тебя в подземелье на веки вечные! Нет! Лучше в Ирий-стране растоплю тебя! Белодуй! Гони её в Ирий да подальше, чтоб только лужа осталась от неё!
Но Белодуй понял, что важнее мести сейчас рукавицы снегородные. Уговорил он запереть на время Снегурочку в тереме. А сам весь снег в округе, сколько сил хватило, вверх взвил.
– Каждый сугроб просею, а рукавицы найду! Далеко не убегут! – воет Белодуй.
Только снегоройка и ледогрыз далеко уже по норке убежали. Выскочили из норки на Снегириной горе. Тут ветра северные подхватили рукавицы и понесли их Снегороду. Развеяли они снег над подземельем, отвалили камень огромный – вышел Снегород из подземелья, надел рукавицы снегородные. И пошли все ветра со Снегородом во главе на князя Снежного и Белодуя.
Белодуй со Снежным князем возле терема мечутся, рукавицы ищут. Слышат, гул с неба идёт. Поняли они, что конец владычеству их наступает – летят все северные ветра к терему изменников. Кинулись князь Снежный и Белодуй бежать, на самой границе Стынь-земли укрылись. Так и скитаются, кочуют между двух земель до сего дня, по логам и оврагам прячутся. К Снегородовым землям не подступиться, и Весна с Яровитом их взашей гонят. Князь Снежный стал разбойником Градобоем, а Белодуй – Хилодуем. Прибился к ним ещё облак Лохмач из Ирий-страны. Он на Весну с Яровитом обиделся, что чести ему мало оказывали. Облак этот мог и туманом стелиться, и дымкой виться. А если окутает кого – сделается тот невидимым.
Втроём они разбойничали, промышляли, о прежнем могуществе мечтали.
Вот почему обрадовался Градобой, что появился Снегурок у Снегурочки и Снегорода. «Тут, – думал он, – всякий случай может представиться. Снегурок мал да глуп, а у него уделец со снегом, дары диковинные ему надарили. Поглядим ещё, чья возьмёт. Хватит уж мне, как шелудивому волку от всех бегать». Хотелось Градобою, чтоб всякий ему подчинялся, смертно его боялся.
ПРО УДЕЛЕЦ СТУДЁНЫЙ
Снаряжают Снегород со Снегурочкой сына своего в уделец Студёный. Снегурок на саночки-самоходы усаживается. На пояске у него – мешочек с леденцами холодильными, на груди – дудочка-погудочка. А Снеговей тянет за ним два десятка сундуков со снегом, один другого меньше. До конца зимы двадцать дней осталось. На каждый день для удельца по сундуку снега. Рукавиц снегородных пока нет у Снегурка, вот и приходится снег за собой в сундуках возить.
Летит Снеговей, посвистывает, полозья поскрипывают, сундуки на сугробах подпрыгивают, замки на них позванивают.
Посреди Студёного стоит бел теремок узорчатый, окошки – створчатые. Для Снегурка приготовлен, Снежницей-кружевницей украшен.
С утра Снегурок со Снеговеем похлебают киселька из кедрового молока, за дело примутся. Вынесут сундук со снегом из теремка, Снегурок его откроет, Снеговей пушистый снежок по удельцу развеет, по лесам, полям рассеет. Как со снегом управятся, пойдут по удельцу Студёному в обход. Смотрят, всё ли в порядке, крепки ли льды на реках, хорошо ли поля, леса морозцем взяты. Ладно ли снежок лежит, громко ли хрустит. А то, может, и отпустить где морозец пора – птицам, зверькам лесным отогреться малость.
Как в удельце управятся, улетит Снеговей батюшке Бурану и матушке Вьюге помогать, а Снегурок пойдёт своих друзей-товарищей проведать: снегоройку, Снежницу-кружевницу, ледогрыза острозубого.
К Снежнице-кружевнице Снегурок каждый день наведывается. Сидит она где-нибудь в ямке, из белой нити кружево плетёт. Есть у Снежницы-кружевницы паучки зимуны. Они из снежной кудели ниточки тонкие свивают и на коклюшки наматывают. Снежница-кружевница кружево плетёт – хрустальные коклюшки позванивают да посверкивают. Мастерица она великая. На кружевах луну и звёзды, птиц и зверей выплетала, цветы диковинные, один другого краше. Плетёт она кружево, про всё забудет. Вокруг Снежницы-кружевницы и зимунов снег всё убывает, они и не замечают, что сидят уже в ямке, до земли снег выберут, а из ямки кружевное полотно вьётся. По кружеву да по ямке в снегу Снегурок и отыщет Снежницу. Съедет к ней в ямку, сядет рядом и любуется, как узор кружевной вьётся и коклюшки поблёскивают. А кружевница любила Снегурку загадки загадывать. Только Снегурок все эти загадки вмиг отгадывал, потому что она только про снег загадки знала.
– Скажи-ка, Снегурок, что это будет:
Ни горький, ни сладкий,
Ни острый, ни гладкий, –
Спрашивает Снежница-кружевница.
– Это снег, – отвечает Снегурок.
– Ну, и разумный ты, – удивляется она. – А вот, ещё отгадай:
В тепло молчит,
В холод скрипит.
– Это тоже снег, – скажет Снегурок.
А Снежница-кружевница пуще прежнего удивляется.
Снегурок в удельце управится, поедет по гостям, то к матушке с батюшкой на Снегириную горку, то к бабушкам и дедушкам.
У бабушки Зимы и дедушки Мороза теремной дворец высокий да широкий, о десяти башенках резных. Башенка к башенке мал мала меньше. С четырёх сторон у дворца по крыльцу высокому. Стоит он на крутом косогоре, на белом просторе. Внучку в теремном дворце всякий день рады, каждую минутку с ним приветливы. Готовы ему здесь игрушки забавные, пряники печатные, напитки сладкие.
Будет бабушка Зима ему сказки рассказывать, а дедушка Мороз были вспоминать: про Градобоя с Хилодуем, как они в давние времена власть в Стынь-земле захватили, как северный род победил Градобоя.
Рассказал Снегурку дедушка Мороз про Ирий-землю, про авсень-звезду:
– Скоро в Стынь-страну Весна с Яровитом придут, реки вскроют, льды, снега растопят.
– И в Удельце моём, Студёном, тоже все снега растопят? – спрашивает Снегурок.
– И в Студёном, – вздыхает дедушка Мороз.
– А как же мы?
– А мы уйдём за Ледовитый океан, будем Весну и Лето пережидать, а срок настанет – снова вернёмся.
– Хорошо, если б в удельце моём, – говорит Снегурок, – никогда снег не таял и холод не уходил. Собрались бы там все дедушки и бабушки, и батюшка, и матушка, и все наши ветра северные. Почему так нельзя устроить?
– Деревьям надо зеленеть, птицам и зверям деток приносить, корм добывать, вечный холод они не могут терпеть, – говорит дед Мороз Снегурку, – вот и надо нам Весне и Лету время уступать. Срок придёт – они нам уступят.
Захотелось тогда Снегурку самому увидеть, как трава зеленеет, и деревья распускаются.
– Можно ли нам это, дедушка? – спрашивает Снегурок.
– Нам ни к чему, – морщится дед Мороз, – это их дело, тёплое. Не полезно нам в Ирий-стране быть, там растаять можно.
«А у меня ведь леденцы холодильные есть, – думает Снегурок, – может и доведётся мне там побывать».
А бабушка Зима рассказала Снегурку про чудесный цветок наснежник. В редкую зиму вырастает он прямо на снегу, всю зиму цвет набирает. А как расцветёт цветок, на небе радуги цветные переливаться начнут – это знамение. Кто сорвёт его, у того исполнится заветное желание.
Погостит Снегурок у дедушки Мороза и бабушки Зимы и к Ледовиту с Ледовитихой отправится – Снегородовым родителям
А у дедушки Ледовита и бабушки Ледовитихи шатёр из льда выточен, на Игрень-озере стоит. Лёд на том озере как слеза чист, ни пузырька, ни трещинки. Взглянешь – будто и нет его вовсе, шатёр как в воздухе парит. Дедушка с бабушкой внучка встречают, морозильными снедями угощают.
Они ему каток на Игрень-озере устроили, коньки серебряные подарили. Только Снегурку больше нравилось не на коньках кататься, а через лёд смотреть. Нос ко льду приставит – не оторвётся. В подлёдном царстве то рыба проплывёт, хвостом махнёт, то рак проползёт – усом шевельнёт. Сом тяжёлый в водорослях заколышется – из них мальки, как блёстки, рассыплются. Налюбуется Снегурок подземным царством – пора в уделец Студёный возвращаться.
А бывает, что сядет Снегурок на саночки-самоходы, закутается в мягкую шубку – и понесут его саночки по Стынь-земле от удела к уделу. Несутся саночки, с горки на горку прыгают, снег из-под полозьев летит. Мчатся они по дремучим кедровым лесам, по перелескам берёзовым, по полям снегом – вся Стынь-земля перед Снегурком расстилается.
НАСНЕЖНИК
Как-то поутру прибежала к Снегурку Снежница-кружевница, запыхалась, важную новость принесла.
– Не отгадаешь, – говорит, – нынче мою загадку нипочём.
В сугробе растёт,
Белым цветом цветёт.
– Это снег, – говорит Снегурок.
А про что ещё могла Снежница загадать загадку?
А та рассмеялась и говорит:
– А вот и нет! Это не снег, а цветок наснежник. В твоём удельце расцвёл цветок наснежник! Великое счастье!
– Наснежник! В моём удельце! – обрадовался Снегурок.
– Сегодня утром снегоройка нашла его на Соболином лужке.
– Пойдём поглядим!
Мигом надел Снегурок шубку, и побежали они на Соболиный лужок.
– В редкую зиму появляется наснежник, сколько уж лет его не было. Раз в твоём удельце расцвёл, то тебе его и срывать. Я, – говорит Снежница-кружевница, – в прежние времена видела наснежники. Они каждые года один от другого отличаются. Я их все помню, вплетаю их в узоры на стёклах и в кружева снежные. Охота мне и этот цветок посмотреть. Как цветок расцветёт, будешь срывать его, ты меня позови.
– Я всех позову посмотреть, когда наснежник расцветёт, – говорит Снегурок.
Пробрались они сквозь еловую чащу, чрез крутые овраги и вышли на Соболиный лужок. Подвела Снежница Снегурка к сугробу пуховому:
– Вот он, смотри.
Увидел Снегурок на снегу белый бутон, лепестки в кулачок собраны, сияет он, алмазными блёстками переливается. Сели они возле цветка, любуются.
– Надо тебе, – говорит Снежница-кружевница, – желание выбрать.
– Я хочу, чтоб в моём удельце ввек снег не сходил и лёд не таял и чтоб не приходили сюда никогда Весна с Яровитом, Тепловей и сыновья его. И кружеве твои таять не будут. А то плетёшь ты их с утра до вечера, а чуть тепло начнётся – и нет их. И нам не надо будет за Ледовитый океан уходить
– Хорошее это желание, одно плохо, звери все из твоего удельца разбегутся, медведи не проснутся, птицы из дальних стран тоже не вернутся сюда, а про людей и говорить нечего – помрут все, коли не убегут отсюда.
Задумался Снегурок. Про людей он мало что знал, они редко появлялись в удельце Студёном, а птичек и зверей очень любил.
– Тогда я лучше другое желание загадаю, чтоб в моём удельце много–много всяких зверей диковинных появилось и птиц чудесных и чтоб были они мне все друзья-товарищи, – посмотрел он Снежницу, – и тебе тоже, хочешь?
– Хочу, – согласилась она. – До конца зимы ещё много дней. Может, какое другое желание появится. А сейчас надо оградить сугробами высокими и ветрами студёными, чтоб никто не мог сорвать его до времени. А то ведь Хилодуй – известный проныра, проведает про цветок да и сорвёт его, тогда бед не оберёшься.
Взял Снегурок свою дудочку-погудочку, дунул в неё, явился младший ветер. Приказал ему Снегурок намести высокие сугробы вокруг наснежника, замести все проходы и тропинки к Соболиному лужку и неотступно при цветке находится, никого к нему не пускать. А сам каждый день к цветочку ходил, смотрел, скоро ли он распустится.
СНЕЖНА
До конца зимы уж немного осталось. Снегурок со Снеговеем снег из сундучка развеяли, по удельцу его рассеяли. Хотел уже Снегурок к бабушке и дедушке Морозу в гости поехать. Вдруг донёсся посвист и поклик. Взвились снега, вздыбились. Снизу их ветры раздувают, сверху тучи рассыпают. «Никак, – думает Снегурок, – батюшка Снегород едет».
И правда, вылетели сани к теремку, средние ветра, будто бусые кони, мчат их. В санях Снегород со Снегурочкой. Снегород рукавицей машет, снега наметает.
Снегурок говорит:
– Мы, батюшка, нынче уже навеяли снега со Снеговеем.
– Сегодня, сынок, много снегу надо навеять, во всю силу батюшкину. День сегодня особенный, – отвечает Снегурочка.
– Что за день, матушка? И куда мы поедем? – спрашивает Снегурок.
– Поедем мы в Поднебесный удел, к Ледяным горам, будет там у нас встреча заветная.
Мчатся сани, снегу летит столько, что снежинкам тесно, уж и саням тяжело из-за снега пробиваться.
– Не много ли снега навеял, батюшка? – спрашивает Снегурок.
– В самый раз будет. Без снега нельзя, день сегодня особенный.
Добрались сани до Поднебесного удела, у Ледяных гор остановились. Стал снег реже падать. А снежинки полетели необыкновенные: величиной со Снегуркову ладошку. Видит он, снежинки хороводом заходили, снежинка к снежинке слагаться стали. Замерли Снегород со Снегурочкой, и Снегурок не шелохнется. Вдруг сложились снежинки в девический образ, и вышла из снежного хоровода девушка дивной красоты, стройная, прозрачная, как стёклышко, снежным нарядом украшена.
Подлетела она к Снегурочке и Снегороду, ручками прозрачными обвила их, головкой лёгкой к ним припала.
От южных морей до северного края суши раскинулась Стынь-земля. Реки и озёра там в ледяные ризы одеты, леса, поля снегами укутаны. Здесь известно кто управляет: Зима да Мороз, Снегород и Снегурочка, Ледовит с Ледовитихой. Тут северным ветрам простор и воля: Буран с Вьюгой гуляют, сугробы наметают. Позёмка с Метелицей по снегам стелятся. Снеговей кружит, с Пургой дружит.
А как взойдёт на небе авсень-звезда, из Ирий-страны Теплостав да Оттепель появятся. Пойдут они к северу от Южных морей. Следом двинутся Весна с Яровитом, Спорогрей и Спророгрея. С ними ветра южные на Стынь-землю налетят: Тепловей с Ласковеей да с двенадцатью сыновьями Тепловея. Будут они удел за уделом у Стынь-земли отнимать и обогревать, снег, лёд топить, поля, леса в зелень одевать, лету дорогу готовить.
Ирий-страна из края в край расстелется. А Стынь-земля за Ледовитый океан отодвинется, вечными льдами и снегами от тепла заградится. Как авсень-звезда погаснет, тут уж Стынь-земля свои пределы умножать начнёт, удел за уделом к себе прибирать, студить да леденить, так что опять до южных морей докатится.
Такой лад с незапамятных времён ведётся и ни разу нарушен не был.
Снегород – всем снегам зарод, со Снегурочкой в Стынь-земле власть над снегами держат. Живут они в тереме на Снегириной горке. Терем от крыльца до крыши инеем повит. Окошечки чистым ледком затянуты, крыльцо из цельного снега вырублено, затейливым узором украшено.
Не спится нынче Снегороду, с бока на бок он переворачивается. Авсень-звезда уж давно в небе по ночам стоит. Значит, идут теперь от южных морей к северу Весна с Оттепелью.
– Надо бы, – говорит он жене своей Снегурочке, – снежку подсыпать да ледок подкрепить.
– Подсыпай – не подсыпай, Снегород Ледовитович, Оттепель и Теплостав, сказывают, уже к Емшанским горам подошли, – вздыхает Снегурочка.
А Снегороду неймётся:
– Позову я завтра тёщу с тестем, Зиму и Мороз, родителей своих покличу, батюшку Ледовита и матушку Ледовиту, да прогуляемся мы по Стынь-земле, работки всему южному роду прибавим. А то, вишь, как торопятся, будто дороги им здесь накатаны.
– Да уж, Снегород Ледовитович, иные по Весне скучают, Весной красной кличут. Нас торопятся проводить, а коли пожили бы без снега и сугробов с жарой да сушью круглый год, небось, затосковали бы, утром, вечером нас зазывали.
– Верно, Снегура Морозовна, – говорит Снегород, – покликали бы нас, погоревали о морозце и метелице. И как Зиму не любить? Уберём мы землю белолепным нарядом, снегом, как пушистой шубой, её укутаем: спи, отдыхай, земля-матушка. А весной её и бороздят, и режут, и колют, и долбят, и копытами бьют. Иное дело Зима – зимой к ней никто не притронется. Снегом мы всю грязь и нечистоту покроем. Расстелются просторы белым-белы, чистым-чисты. Зима – время чудное: по рекам и озёрам ходят, аки по суху, по снегам мчатся лихо дорогами прямоезжими. Не любо ли, Снегура Морозовна?
– Любо, Снегород Ледовитович. А из снега-то сколько забав устроить можно: и городки настроить, и горку ледяную намостить, и баб потешных налепить.
– В мороз каждое деревце инеем убрано – хоть рай им украшай. Избы летом стоят серенькие да убогонькие, а зимой каждая изба – терем. На окошках резной узор наведён, на крыше – пуховый плат. Над крышами дымы клубятся, с небесной пряжей свиваются.
Долго ещё Снегород со Снегурочкой беседовали, зиму славили. К полуночи затихло всё в тереме. Только ледок на окошечках потрескивал, да кружевная кисея на крыльце позванивала.
А у Весны с Яровитом шатёр в Златодоле раскинулся, весь цветущим плющом заплетён, пол шёлковой травой устлан, постели цветами убраны. Под крышей птички снуют, песни поют. По шатру оленята с лосятами гуляют.
Яровит – жаром повит, полной грудью дохнёт – холод вон уйдёт. Чуть свет – Яровит по уделам своим отправляется, дальше на север продвигается. Впереди него тесть с тёщей – Теплостав да Оттепель идут. Они первую работу делают: о Весне упреждают, Зиме и Морозу знак подают, что, мол, кончилось их время, пора им за студёный океан отправляться.
Позади Яровита матушка с батюшкой его шествуют – Спорогрей и Спорогрея. Где они пройдут – льды затрещат, расколются, реки вскроются, начнутся ледоходы большие да разливы речные. А при роде всем Яровитовом ветра южные летают, Снегородово семейство за Ледовитый океан толкают. Это ветер Тепловей с женой Ласковеей и двенадцать их сыновей, да и прочие младшие ветра южные – Тепловею племянники.
Утром Снегород вышел из терема своего на Снегириной горке – вздохнул, чует – теплом с юга тянет. Не по нраву это Снегороду. Кликнул он, свистнул – в небе потемнело, зашумело. Летит ветер Снеговей – Снегороду племянник.
– Созывай-ка, – говорит ему Снегород, – весь род наш северный, семейство своё ветряное, укрепим уделы свои напоследок.
Слетелись северные ветра – Буран да Вьюга, да Пурга. Из ледяного шатра Ледовит с Ледовитихой вышли. Где они идут – льды гудут, вдвое толще становятся. У Снегорода рукавицы особенные – снегородные – в них вся сила. Снегород рукавицей махнёт – из неё снег тучей идёт, Снеговей его развеивает, по всем уделам рассеивает, в сугробы закатывает, по деревьям развешивает.
Наладил северный род холод в своём краю, подсыпал снежок, подкрепил ледок – утвердил заставы свои перед Весной и Оттепелью.
Как Снегород ушёл, Снегурочка в тереме порядок наводить стала. Кликнула она Метелицу и Позёмку, велела им терем подмести, перины выбить. Сама обед взялась стряпать, студенец завела, снежков ореховых накатала, леденцов рябиновых наколола. В тереме управились, пошли гулять. Снегурочка на крыльцо ступила – видит: лежит у крыльца на снегу куколка-потешка: губки у неё алые, щёчки румяные, волос что пшеничный колос. Взяла Снегурочка куколку, оглянулась, прислушалась:
– Ты ли, ветер Теплогон, в ветвях шумишь, снегом шуршишь?
– Я, Снегура Морозовна.
– Где летал?
– Был у Емшанских гор, схватился со Тепловеем врукопашную.
– Ну и как?
– Кабы он меня догнал, туго бы ему пришлось.
– Вон как. А куколку-потешку ты, что ли, принёс?
– Может, и я, видно подхватил её где случаем.
Смотрит Снегурочка на куколку, любуется, по нраву она ей пришлась. «Сотворю-ка, – думает,– я себе такое дитятко, назову его Снегурком».
Вылепила Снегурочка из снега мальчика, точь в точь, как куколка-потешка. Вместо глаз – льдинки голубые вставила, губки из ягодок рябиновых выложила, на щёчки соком калиновым капнула. Занесла Снегурка в терем, положила на лавочку.
А про куколку-потешку забыли, осталась она в снегу лежать у терема. Бежал мимо олень молодой, подхватил её рогами и понёс в своё логово. Увидела сорока, что несёт олень куколку. «Дай, – думает, – себе в гнездо унесу, может, она вкусная». Подцепила куколку клювом и понесла. Несла, несла, а тут ветер налетел, вырвал куколку из клюва, закружил завертел её. Полетела она вниз, упала в снег глубокий на Медынь-реку, так там до времени и осталась.
Вот, Снегород домой приходит. Только через порог ступил, дохнул снегородным духом – Снегурок и ожил, ручками, ножками зашевелил, загулил, да тут же спрыгнул с лавочки и к матушке – Снегуре Морозовне прибежал.
Снегурочка глядит и глазам не верит: куколка снежная ожила. Поднесла она его Снегороду, рада-радёшенька:
– Смотри, Снегород Ледовитович, сыночек у нас появился, из снега вылеплен, снегородным духом оживлён, Снегурком наречён.
Снегороду сын тоже в великую радость. В их роду давно уж прибавления не было
– Надо, – говорит Снегород, – всю родню созвать на смотрины. Пусть идут да подарки несут, а мы пир устроим, дорогих гостей накормим, напоим.
Говорит Снегурочка Позёмке и Метелице:
– Летите по бабушкам, дедушкам, сватам, братовьям да племянникам, зовите всех на смотрины.
На другой день с утра Позёмка и Метелица у столов хлопочут – пир готовят. А Снегурочка села обновы Снегурку шить. Позвала она себе в помощницы Снежницу-кружевницу, великую мастерицу. Снежница-кружевница в мороз окна узором кружевным украшает, деревья и кусты инеем увивает, тростинку каждую убелит, у всех и ресницы, и шёрстку, и пёрышки, посеребрит. Снегурочка и Снежница-кружевница скатали для Снегурка валенки из пороши, каёмочки бисером вышили, шапку смастерили, инеем украсили, шубу сшили, снежным пухом изнутри подбили, а сверху снежинками заткали Снежинки все крупные, одна к одной, узору тонкого. А напоследок сплели ему колыбельку из мягкой кудели снежной.
Обрядила Снегурочка Снегурка в обновы – любо посмотреть. А тут и гости стали собираться.
Первыми дед Мороз с бабушкой Зимой прибыли – Снегурочкины родители. Впереди них саночки-самоходы в терем въехали – подарок для внучка.
Затрещали оконца в тереме, заскрипело крыльцо снеговое, заходят Ледовит с Ледовитихой – Снегороду родители, а Снегурку – бабушка с дедушкой.
– Примите, – говорят, – наш подарок для Снегурка: леденцы холодильные. С ними никакая жара не страшна, хоть в печи сиди – не растаешь.
Загудели снежные просторы, зашумели леса – летит бураново семейство: сам Буран да жена его Пурга, сын Снеговей и дочка Вьюга. Влетели они в терем – он едва устоял. Как все уселись, улеглись, Буран подарок для Снегурка достал:
– Вот тебе, Снегурок, дудочка-погудочка, над ветряной тягой младшего северного ветра начальница. Дунешь в неё – младший ветер тут как тут будет, слову твоему послужит.
Снегурок на саночках-самоходах по терему разъезжает, гостей благодарит. Гости на него не нахвалятся. Лицом он в особинку: глазки голубые, сам бел, а губки алые, щёчки румяные. В северном роду таких не бывало.
Снегурочка гостей за стол сажает, сладкими яствами угощает.
Пошёл пир, началось веселье. Снегород тряхнул бородой и говорит:
– Подарю и я сыну подарок – уделец Студёный, пусть к нашему ремеслу приучается, в удельце своём управляется.
Спрашивает он племянника своего Снеговея: «Пойдёшь к Снегурку в помощники?»
– Отчего не пойти, пойду, – согласился Снеговей.
Решили, что завтра и начнут собираться Снегурок и Снеговей в уделец Студёный.
Гости за столом пируют. А по всей округе тишина – иголка сосновая не шелохнётся: все ветра северные у Снегорода со Снегурочкой гуляют.
А если б выглянул кто из терема, то услышал бы: шурх-шурх по сугробам пошурхивает, фить-фить в трубе посвистывает, увидел бы, что над окошечком вроде как туман мглистый висит. Ветра северные живо распознали бы: это ветер Хилодуй по сугробам стелется, у трубы вьётся, выслушивает, да облак Лохмач туманом прикинулся, над окошком висит, подглядывает.
ПРО ГРАДОБОЯ, ЛОХМАЧА И ХИЛОДУЯ
Ветер Хилодуй и облак Лохмач Градобою – верные слуги. Градобой – известный разбойник. Своего-то у него ничего нет: ни снега, ни силы снегородной, ни жару живородного. Он всегда свою хижину на границе между Стынь-землёй и Ирий-страной ставит. Наворует снега в северном крае у Снегорода, налепит из него ледяных комков да и долбит ими по Ирий-землям А там уж и трава зеленеет, и деревья цветут. Из-за этого у Весны и Снегорода с Градобоем испокон века вражда идёт. Градобой потому и прячется в скрытых местах, потаённых логах хижину свою ставит. Живёт в бегах да в кочевье, из одной времянки в другую перебирается.
Облак Лохмач у Градобоя был соглядатаем. Прикинется он то паром морозным, то туманом густым, то тучкой лёгкой и шныряет по Стынь-земле, всё высматривает да прикидывает: куда Хилодую за снегом отправляться, где Градобою укрываться. Обо всём Градобою докладывает. А Градобой уж потом и Хилодуя за снегом посылает в Снегородовы владения. Лохмач по верхушкам леса крадётся, Хилодую дорогу указывает, а Хилодуй снег метёт в хижину Градобоя.
В тот вечер, как собрались гости у Снегорода на смотрины, Градобой, Хилодуй и Лохмач в поганом логу, близ северных уделов укрылись.
Хилодуй говорит Градобою:
– Чуя я, что-то в Стынь-земле происходит, никакой ветряной тяги оттуда не идёт, куда-то все ветра северные слетелись, такого никогда не бывало. Надо прознать, проведать, что в Снегородовом царстве происходит. Дозволь нам, Градобой, по северным уделам полетать, новостей поискать.
Отправил Градобой Хилодуя с Лохмачом в Стынь-землю. Прокрались они к терему Снегорода и Снегурочки и проведали, что появился у Снегорода и Снегурочки сын Снегурок и что дал ему Снегород уделец Студёный в управление.
Вернулись Лохмач и Хилодуй в поганый лог, всё Градобою рассказали. Градобой обрадовался:
– Это, – говорит, – нам на пользу будет. Ты, Лохмач, теперь приглядывай за Снегурком, через него может нам великая удача прийти.
У Градобоя с северным родом свои счёты. Был он когда-то не Градобоем, а великим князем Снежным. Исправно много веков служил Снегороду, правой рукой при нём был. Но возгордился князь безмерно, взалкал власти и силы Снегородовой. К тому же полюбил он красавицу Снегурочку, Снегородову жену, потому и стал злое против Снегорода замышлять, заговор плести.
Склонил он на свою сторону ветер Хилодуй, назывался он тогда по иному: Белодуй и был среди всех северных ветров самым сильным. Мог он столько снегу взвить, что тот белой стеной стоял. Это потом, когда отпал он от Снегорода, силы своей лишился, стал Хилодуем прозываться.
Сговорились князь Снежный с Белодуем против Снегорода. Как-то приходит князь Снежный к Снегороду и говорит: «Хочу я подарить тебе дворец подземный, красоты несравненной. Во дворце этом вечный холод стоит, там ни Оттепель, ни Яровит не страшны. Не погнушайся, осмотри дар мой и прими его от чистого сердца». Поехал Снегород с князем Снежным смотреть дворец подземный. Ветер Белодуй сани Снегородовы мчит, вихрь вокруг стеной стоит. Во дворец этот ход вёл узкий, рядом с входом камень огромный стоял. Зашёл Снегород во дворец, а это и не дворец вовсе, а пещера тёмная. Оглянуться не успел, как Белодуй налетел на него, сорвал снегородные рукавицы и прочь вылетел, следом князь Снежный выскользнул. Замуровали в пещере Снегорода Белодуй и князь: привалили ко входу огромный камень. Взвил Белодуй снег стеной, намёл его над камнем горой. Кричи – не кричи, стучи – не стучи – ни звука не слыхать.
Cобрал князь Снежный весь северный род. Показывает им рукавицы Снегородовы и говорит:
– Я теперь над всеми вами начальник.
– А где Снегород? – спрашивают князя Снежного.
Рассмеялся он и говорит:
– Был Снегород – и нет. Кончилась его власть. С кем не бывает?
– Ах ты, самозванец окаянный, говори, куда дядьку моего дел! – налетел на князя Снежного ветер Снеговей.
Поднялся тут Белодуй, вмиг скрутил Снеговея, под бороду себе засунул:
– Кто, – спрашивает, – ещё свою силу испытать хочет?
Северный род как громом поражён был: верные слуги – Снегорода предатели. Каждый подумал: «А ну, как и другие среди нас изменники?» Страх и уныние всех за сердце взяли.
А князь Снежный и вовсе собой гордится, северному роду грозится:
– Кто меня ослушается – вон изгоню.
А куда изгонит? Одно место – Ирий–страна. В Ирий-стране никому из северного рода не выжить – там Весна с Яровитом управляются, со снегом и холодом расправляются. Да и ветер Белодуй вдесятеро сильней против любого ветра был. Пришлось всему северному роду до времени покорится изменникам.
Зовёт князь Снежный к себе Снегурочку и говорит:
– Будешь ты мне теперь жена, а коли начнёшь противится – изгоню тебя прочь из Стынь-земли.
– Дай мне сроку месяц, – говорит Снегурочка, – надо мне приданое собрать да подарки тебе приготовить.
А сама думает: «Лучше я в Ирий-стране растаю, чем буду твоей женой».
Стала она бродить по Стынь-земле, искать Снегорода, расспрашивать о нём птиц и зверей лесных.
Как шла она мимо рощи еловой, выпрыгнула из сугроба снегоройка и говорит Снегурочке:
– А я знаю, где Снегород.
– Где же?! – вскричала Снегурочка
– Его князь Снежный и Белодуй в подземелье глухом замуровали, тяжёлым камнем заложили, сверху снег горой намели. Вчера я у него побывала, орешками его угощала. Послал он меня, чтоб всё я тебе рассказала.
Снегоройка – особый зверёк – шёрстка у неё белая, хрусткая, сама она юркая, как белочка. Полжизни под снегом проводит. Норки в снегу роет – будто сверлом сугроб точит. Подснежье ей полей и лесов привычней. Она всё знает, что под снегом делается.
Привела снегоройка Снегурочку к подземелью. Видит, Снегурочка: ни снег ей не размести, ни камень не отвалить. Тут сила десяти ветров нужна.
Говорит она снегоройке:
– Сослужила ты мне службу верную, послужи и ещё. Проберись в терем князя Снежного, узнай, где он рукавицы Снегородные держит, а коли сможешь, то принеси их мне. По силам ли тебе служба эта?
– Да это и не служба, а забава, – рассмеялась снегоройка.
Побежала она в терем князя Снежного, а Снегурочка тайно собрала на Снегириной горке ветра северные, Снегороду верные. Стали они совет держать.
Говорит Буран, над всеми северными ветрами начальник:
– Из подземелья мы Снегорода всем ветряным родом вызволим, снег разметаем, камень отвалим да без снегородных рукавиц не сможем совладать с изменниками. В рукавицах – вся сила.
Снегоройка тем временем разведала, что рукавицы снегородные всегда при князе Снежном находятся, ни днём, ни ночью не снимает он их ни на мгновение. Да ещё и цепями ледяными они к его телу прикованы. Никак не смогла снегоройка снять их.
– Ну, – вздохнула Снегурочка, – видно, придётся мне невестой князя Снежного побывать, а иначе не добудем рукавицы снегородные. Сможешь ли, – спрашивает она снегоройку, – норку в снегу прорыть от терема князя Снежного?
– Нам, снегоройкам, норки в снегу рыть что воду пить, – отвечает снегоройка.
– Только рой поглубже да пошире, чтоб рукавицы протащить можно было, – просит Снегурочка.
А ветрам наказала разыскать в лесу ледогрыза острозубого:
– Найдите его, – говорит, – да пришли ко мне, острые зубы его нам пригодятся.
Жили ледогрызы острозубые по берегам северных рек. Были они маленькими, с мышку, а зубы у них – что иглы острые. Ими они лёд грызли. Лёд у них – первое блюдо. Могли ледогрызы и снежками крепкими похрустеть, и снежок свежий умять, но слаще льда не было для них лакомства, потому и прозвали их ледогрызами. Спинка у них ледяным панцирем окована. Редкими они были зверьками, искусно в пещерках ледовых прятались.
Отправились ветра на северные реки ледогрызов искать. Снегоройка начала нору в снегу рыть от терема князя Снежного до Снегириной горки, а Снегурочка села подарок князю мастерить. По обычаям северного, рода дарила невеста жениху рукавицы белотканные. А жених, как подарок ему поднесёт невеста, должен был рукавицы эти сей же час одеть – честь невесте оказать, работу её похвалить.
Изготовила Снегурочка рукавицы. Отыскали ветра ледогрыза острозубого. Прорыла снегоройка норку потаённую к терему князя Снежного – пора за главное дело браться. Посадила Снегурочка ледогрыза себе в карманчик, а снегоройку – в рукавицу белотканную. Пошла к терему князя Снежного, а ветрам велела ждать снегоройку с рукавицами у норки, на Снегириной горке.
Вокруг княжеского терема Белодуй стеной стоит – князя охраняет, никого к терему и не подпускает. Расступилась белая стена перед Снегурочкой – путь в терем открылся. Вошла Снегурочка и говорит князю:
– Готово у меня приданое, готов и подарок для тебя, – и подаёт ему рукавицы белотканные. Князь Снежный никакого умысла в том не усмотрел, обрадовался. Надо рукавицы надевать – честь невесте оказать. Пришлось снимать ему снегородные рукавицы. Висят они у него на цепях ледяных по обе стороны. Стал он рукавицы снегурочкины одевать.
– Да там есть кто–то! – вскричал князь и вытряхнул из рукавицы снегоройку.
– Как же она туда попала! Что-то тут нечисто, – сделала Снегурочка вид, что, будто удивляется пуще князя. – Надо её изловить да спросить, кем она подослана и для чего.
Князь Снежный встревожился не на шутку, схватился за рукавицы свои.
– Лови, лови её, князь! – кричит Снегурочка. – Уйдёт она, не узнаем, чьи это козни!
Пришлось князю гоняться за снегоройкой. А Снегурочка бегает по всему терему, князя с толку сбивает. Снегоройка в одном углу, а Снегурочка её в другом ловит. То лавку опрокинет, то ларец перевернёт, то горшки уронит. Такой переполох устроила в тереме. А сама тем временем ледогрыз потихоньку из кармана выпустила и шепчет ему:
– Перегрызи-ка ты ледяные цепи, которыми рукавицы снегородные князь к себе приковал. А ты, снегоройка, будет случай – подхватывай да неси их быстрей ветрам северным. А я тут ещё пошумлю, князя отвлеку.
Ледогрызу цепи ледяные перегрызть – потеха. Пока князь со Снегурочкой снегоройку ловили, он перегрыз цепи. А рукавицы князь из рук не выпускает. Заметила это Снегурочка. Что делать? Подошла к князю, протянула ему свои руки, будто для ласки, тут князь рукавицы снегородные выпустил, упали они на пол – цепи-то были перегрызены. Подхватила их снегоройка – да и юрк в норку, за ней ледогрыз.
Понял тут князь, что перехитрила его Снегурочка, взревел диким голосом.
– Заточу тебя в подземелье на веки вечные! Нет! Лучше в Ирий-стране растоплю тебя! Белодуй! Гони её в Ирий да подальше, чтоб только лужа осталась от неё!
Но Белодуй понял, что важнее мести сейчас рукавицы снегородные. Уговорил он запереть на время Снегурочку в тереме. А сам весь снег в округе, сколько сил хватило, вверх взвил.
– Каждый сугроб просею, а рукавицы найду! Далеко не убегут! – воет Белодуй.
Только снегоройка и ледогрыз далеко уже по норке убежали. Выскочили из норки на Снегириной горе. Тут ветра северные подхватили рукавицы и понесли их Снегороду. Развеяли они снег над подземельем, отвалили камень огромный – вышел Снегород из подземелья, надел рукавицы снегородные. И пошли все ветра со Снегородом во главе на князя Снежного и Белодуя.
Белодуй со Снежным князем возле терема мечутся, рукавицы ищут. Слышат, гул с неба идёт. Поняли они, что конец владычеству их наступает – летят все северные ветра к терему изменников. Кинулись князь Снежный и Белодуй бежать, на самой границе Стынь-земли укрылись. Так и скитаются, кочуют между двух земель до сего дня, по логам и оврагам прячутся. К Снегородовым землям не подступиться, и Весна с Яровитом их взашей гонят. Князь Снежный стал разбойником Градобоем, а Белодуй – Хилодуем. Прибился к ним ещё облак Лохмач из Ирий-страны. Он на Весну с Яровитом обиделся, что чести ему мало оказывали. Облак этот мог и туманом стелиться, и дымкой виться. А если окутает кого – сделается тот невидимым.
Втроём они разбойничали, промышляли, о прежнем могуществе мечтали.
Вот почему обрадовался Градобой, что появился Снегурок у Снегурочки и Снегорода. «Тут, – думал он, – всякий случай может представиться. Снегурок мал да глуп, а у него уделец со снегом, дары диковинные ему надарили. Поглядим ещё, чья возьмёт. Хватит уж мне, как шелудивому волку от всех бегать». Хотелось Градобою, чтоб всякий ему подчинялся, смертно его боялся.
ПРО УДЕЛЕЦ СТУДЁНЫЙ
Снаряжают Снегород со Снегурочкой сына своего в уделец Студёный. Снегурок на саночки-самоходы усаживается. На пояске у него – мешочек с леденцами холодильными, на груди – дудочка-погудочка. А Снеговей тянет за ним два десятка сундуков со снегом, один другого меньше. До конца зимы двадцать дней осталось. На каждый день для удельца по сундуку снега. Рукавиц снегородных пока нет у Снегурка, вот и приходится снег за собой в сундуках возить.
Летит Снеговей, посвистывает, полозья поскрипывают, сундуки на сугробах подпрыгивают, замки на них позванивают.
Посреди Студёного стоит бел теремок узорчатый, окошки – створчатые. Для Снегурка приготовлен, Снежницей-кружевницей украшен.
С утра Снегурок со Снеговеем похлебают киселька из кедрового молока, за дело примутся. Вынесут сундук со снегом из теремка, Снегурок его откроет, Снеговей пушистый снежок по удельцу развеет, по лесам, полям рассеет. Как со снегом управятся, пойдут по удельцу Студёному в обход. Смотрят, всё ли в порядке, крепки ли льды на реках, хорошо ли поля, леса морозцем взяты. Ладно ли снежок лежит, громко ли хрустит. А то, может, и отпустить где морозец пора – птицам, зверькам лесным отогреться малость.
Как в удельце управятся, улетит Снеговей батюшке Бурану и матушке Вьюге помогать, а Снегурок пойдёт своих друзей-товарищей проведать: снегоройку, Снежницу-кружевницу, ледогрыза острозубого.
К Снежнице-кружевнице Снегурок каждый день наведывается. Сидит она где-нибудь в ямке, из белой нити кружево плетёт. Есть у Снежницы-кружевницы паучки зимуны. Они из снежной кудели ниточки тонкие свивают и на коклюшки наматывают. Снежница-кружевница кружево плетёт – хрустальные коклюшки позванивают да посверкивают. Мастерица она великая. На кружевах луну и звёзды, птиц и зверей выплетала, цветы диковинные, один другого краше. Плетёт она кружево, про всё забудет. Вокруг Снежницы-кружевницы и зимунов снег всё убывает, они и не замечают, что сидят уже в ямке, до земли снег выберут, а из ямки кружевное полотно вьётся. По кружеву да по ямке в снегу Снегурок и отыщет Снежницу. Съедет к ней в ямку, сядет рядом и любуется, как узор кружевной вьётся и коклюшки поблёскивают. А кружевница любила Снегурку загадки загадывать. Только Снегурок все эти загадки вмиг отгадывал, потому что она только про снег загадки знала.
– Скажи-ка, Снегурок, что это будет:
Ни горький, ни сладкий,
Ни острый, ни гладкий, –
Спрашивает Снежница-кружевница.
– Это снег, – отвечает Снегурок.
– Ну, и разумный ты, – удивляется она. – А вот, ещё отгадай:
В тепло молчит,
В холод скрипит.
– Это тоже снег, – скажет Снегурок.
А Снежница-кружевница пуще прежнего удивляется.
Снегурок в удельце управится, поедет по гостям, то к матушке с батюшкой на Снегириную горку, то к бабушкам и дедушкам.
У бабушки Зимы и дедушки Мороза теремной дворец высокий да широкий, о десяти башенках резных. Башенка к башенке мал мала меньше. С четырёх сторон у дворца по крыльцу высокому. Стоит он на крутом косогоре, на белом просторе. Внучку в теремном дворце всякий день рады, каждую минутку с ним приветливы. Готовы ему здесь игрушки забавные, пряники печатные, напитки сладкие.
Будет бабушка Зима ему сказки рассказывать, а дедушка Мороз были вспоминать: про Градобоя с Хилодуем, как они в давние времена власть в Стынь-земле захватили, как северный род победил Градобоя.
Рассказал Снегурку дедушка Мороз про Ирий-землю, про авсень-звезду:
– Скоро в Стынь-страну Весна с Яровитом придут, реки вскроют, льды, снега растопят.
– И в Удельце моём, Студёном, тоже все снега растопят? – спрашивает Снегурок.
– И в Студёном, – вздыхает дедушка Мороз.
– А как же мы?
– А мы уйдём за Ледовитый океан, будем Весну и Лето пережидать, а срок настанет – снова вернёмся.
– Хорошо, если б в удельце моём, – говорит Снегурок, – никогда снег не таял и холод не уходил. Собрались бы там все дедушки и бабушки, и батюшка, и матушка, и все наши ветра северные. Почему так нельзя устроить?
– Деревьям надо зеленеть, птицам и зверям деток приносить, корм добывать, вечный холод они не могут терпеть, – говорит дед Мороз Снегурку, – вот и надо нам Весне и Лету время уступать. Срок придёт – они нам уступят.
Захотелось тогда Снегурку самому увидеть, как трава зеленеет, и деревья распускаются.
– Можно ли нам это, дедушка? – спрашивает Снегурок.
– Нам ни к чему, – морщится дед Мороз, – это их дело, тёплое. Не полезно нам в Ирий-стране быть, там растаять можно.
«А у меня ведь леденцы холодильные есть, – думает Снегурок, – может и доведётся мне там побывать».
А бабушка Зима рассказала Снегурку про чудесный цветок наснежник. В редкую зиму вырастает он прямо на снегу, всю зиму цвет набирает. А как расцветёт цветок, на небе радуги цветные переливаться начнут – это знамение. Кто сорвёт его, у того исполнится заветное желание.
Погостит Снегурок у дедушки Мороза и бабушки Зимы и к Ледовиту с Ледовитихой отправится – Снегородовым родителям
А у дедушки Ледовита и бабушки Ледовитихи шатёр из льда выточен, на Игрень-озере стоит. Лёд на том озере как слеза чист, ни пузырька, ни трещинки. Взглянешь – будто и нет его вовсе, шатёр как в воздухе парит. Дедушка с бабушкой внучка встречают, морозильными снедями угощают.
Они ему каток на Игрень-озере устроили, коньки серебряные подарили. Только Снегурку больше нравилось не на коньках кататься, а через лёд смотреть. Нос ко льду приставит – не оторвётся. В подлёдном царстве то рыба проплывёт, хвостом махнёт, то рак проползёт – усом шевельнёт. Сом тяжёлый в водорослях заколышется – из них мальки, как блёстки, рассыплются. Налюбуется Снегурок подземным царством – пора в уделец Студёный возвращаться.
А бывает, что сядет Снегурок на саночки-самоходы, закутается в мягкую шубку – и понесут его саночки по Стынь-земле от удела к уделу. Несутся саночки, с горки на горку прыгают, снег из-под полозьев летит. Мчатся они по дремучим кедровым лесам, по перелескам берёзовым, по полям снегом – вся Стынь-земля перед Снегурком расстилается.
НАСНЕЖНИК
Как-то поутру прибежала к Снегурку Снежница-кружевница, запыхалась, важную новость принесла.
– Не отгадаешь, – говорит, – нынче мою загадку нипочём.
В сугробе растёт,
Белым цветом цветёт.
– Это снег, – говорит Снегурок.
А про что ещё могла Снежница загадать загадку?
А та рассмеялась и говорит:
– А вот и нет! Это не снег, а цветок наснежник. В твоём удельце расцвёл цветок наснежник! Великое счастье!
– Наснежник! В моём удельце! – обрадовался Снегурок.
– Сегодня утром снегоройка нашла его на Соболином лужке.
– Пойдём поглядим!
Мигом надел Снегурок шубку, и побежали они на Соболиный лужок.
– В редкую зиму появляется наснежник, сколько уж лет его не было. Раз в твоём удельце расцвёл, то тебе его и срывать. Я, – говорит Снежница-кружевница, – в прежние времена видела наснежники. Они каждые года один от другого отличаются. Я их все помню, вплетаю их в узоры на стёклах и в кружева снежные. Охота мне и этот цветок посмотреть. Как цветок расцветёт, будешь срывать его, ты меня позови.
– Я всех позову посмотреть, когда наснежник расцветёт, – говорит Снегурок.
Пробрались они сквозь еловую чащу, чрез крутые овраги и вышли на Соболиный лужок. Подвела Снежница Снегурка к сугробу пуховому:
– Вот он, смотри.
Увидел Снегурок на снегу белый бутон, лепестки в кулачок собраны, сияет он, алмазными блёстками переливается. Сели они возле цветка, любуются.
– Надо тебе, – говорит Снежница-кружевница, – желание выбрать.
– Я хочу, чтоб в моём удельце ввек снег не сходил и лёд не таял и чтоб не приходили сюда никогда Весна с Яровитом, Тепловей и сыновья его. И кружеве твои таять не будут. А то плетёшь ты их с утра до вечера, а чуть тепло начнётся – и нет их. И нам не надо будет за Ледовитый океан уходить
– Хорошее это желание, одно плохо, звери все из твоего удельца разбегутся, медведи не проснутся, птицы из дальних стран тоже не вернутся сюда, а про людей и говорить нечего – помрут все, коли не убегут отсюда.
Задумался Снегурок. Про людей он мало что знал, они редко появлялись в удельце Студёном, а птичек и зверей очень любил.
– Тогда я лучше другое желание загадаю, чтоб в моём удельце много–много всяких зверей диковинных появилось и птиц чудесных и чтоб были они мне все друзья-товарищи, – посмотрел он Снежницу, – и тебе тоже, хочешь?
– Хочу, – согласилась она. – До конца зимы ещё много дней. Может, какое другое желание появится. А сейчас надо оградить сугробами высокими и ветрами студёными, чтоб никто не мог сорвать его до времени. А то ведь Хилодуй – известный проныра, проведает про цветок да и сорвёт его, тогда бед не оберёшься.
Взял Снегурок свою дудочку-погудочку, дунул в неё, явился младший ветер. Приказал ему Снегурок намести высокие сугробы вокруг наснежника, замести все проходы и тропинки к Соболиному лужку и неотступно при цветке находится, никого к нему не пускать. А сам каждый день к цветочку ходил, смотрел, скоро ли он распустится.
СНЕЖНА
До конца зимы уж немного осталось. Снегурок со Снеговеем снег из сундучка развеяли, по удельцу его рассеяли. Хотел уже Снегурок к бабушке и дедушке Морозу в гости поехать. Вдруг донёсся посвист и поклик. Взвились снега, вздыбились. Снизу их ветры раздувают, сверху тучи рассыпают. «Никак, – думает Снегурок, – батюшка Снегород едет».
И правда, вылетели сани к теремку, средние ветра, будто бусые кони, мчат их. В санях Снегород со Снегурочкой. Снегород рукавицей машет, снега наметает.
Снегурок говорит:
– Мы, батюшка, нынче уже навеяли снега со Снеговеем.
– Сегодня, сынок, много снегу надо навеять, во всю силу батюшкину. День сегодня особенный, – отвечает Снегурочка.
– Что за день, матушка? И куда мы поедем? – спрашивает Снегурок.
– Поедем мы в Поднебесный удел, к Ледяным горам, будет там у нас встреча заветная.
Мчатся сани, снегу летит столько, что снежинкам тесно, уж и саням тяжело из-за снега пробиваться.
– Не много ли снега навеял, батюшка? – спрашивает Снегурок.
– В самый раз будет. Без снега нельзя, день сегодня особенный.
Добрались сани до Поднебесного удела, у Ледяных гор остановились. Стал снег реже падать. А снежинки полетели необыкновенные: величиной со Снегуркову ладошку. Видит он, снежинки хороводом заходили, снежинка к снежинке слагаться стали. Замерли Снегород со Снегурочкой, и Снегурок не шелохнется. Вдруг сложились снежинки в девический образ, и вышла из снежного хоровода девушка дивной красоты, стройная, прозрачная, как стёклышко, снежным нарядом украшена.
Подлетела она к Снегурочке и Снегороду, ручками прозрачными обвила их, головкой лёгкой к ним припала.
| Далее