ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
На остров зашли в полной темноте по приборам ночного видения. Семь машин остались на берегу в резерве.
Головным шёл БТР Маньковского, вторым – Попова, в центре следовал Яншин вместе с Клыгой, концевым – старший лейтенант Игорь Соловьёв. Яншин старался не выдать волнения. Ведь боевого опыта ни у кого из офицеров нет, все они замполиты, призванные по должности воспитывать солдат, а не управлять ими в бою.
БТРы двигались след в след, продавив броневой массой глубокую колею. Яншину пришло в голову, что она вполне сойдёт за укрытие.
- Примечайте! И рыть не надо. Сгодится в бою!
- А мы в обороне сидеть и отступать не собираемся! – звонким голосом и с мальчишеским жаром сразу откликнулся Сульженко.
- А ты не шути, Сынок! – урезонил его рассудительный водитель-сибиряк Николай Смелов. – Окоп готовый. И раненых вытаскивать сподручней.
Осенью паренька по пояс ему ростом привёл в мангруппу Илья Кобец. - Сколько ты весишь, сынок? – не мог сдержать улыбки Яншин.
- И так видно, 54 килограмма.
- А родом откуда?
- С Амурской области, город Завятинск.
- Ничего, сынок, тут у нас подрастёшь и вес наберёшь, дома не узнают.
Так и прозвали его Сынком.
Перед боем Виталий Сульженко подал заявление в комсомол. Принять не успели.
- Считай, что в бой идёшь комсомольцем! – заверил комсорг Иванов. Всё было, как на фронте…
Яншин посмотрел в оптический прицел: запорошённые снегом кочки, кусты, деревья замерли в полнейшем беззвучии. Какие же неожиданности таила эта коварная тишина? Он дал команду занять удобную позицию. Солдаты залегли на краю острова, как раз там, где второго марта лежали в засаде китайцы. Водители БТРов выбрали места, откуда просматривался китайский берег через неширокую, всего метров сорок, протоку.
Группа Попова расположилась цепью прямо у начала невысокого вала, на оконечности озерка. Этот плавный, округлый вал намыли грунтом волны реки. Слева Маньковский. Клыга и Соловьёв чуть сзади. Попов распорядился, чтобы бойцы окопались. Каждый, как мог, оборудовал себе в мёрзлой земле небольшие углубления, используя для маскировки кочки, ветки, траву. Работали молча, без шума.
С тревогой в душе ждали рассвета, прослушивая местность лёжа или стоя, пытаясь поймать, что принесёт ветерок. Николай сосал карамельки «Дюшес» и наделил ими бойцов, лежавших рядом.
Михаил Иванов попал в группу Попова. Ночной мороз быстро пробрался в сапоги, ноги закоченели, и Михаил залез погреться в командирский БТР.
Ноги были спасены. Подполковник попросил комсорга пробежаться по залёгшим цепям, чтобы сделать внушение потерявшим бдительность солдатам – некоторые закурили, поднялись на коленки, развели разговоры.
Перебегая от бойца к бойцу, Михаил немного задержался рядом с Маньковским. Лев Константинович искренне любил подчинённых и был любим ими. Он заботился о подопечных, как никто другой. Подобные командиры, душевные настолько, просто легендарны.
Старлей спросил, как Иванов отпраздновал свой день рождения, только что прошедший. Вот те на! Он помнил день рождения Михаила. А тот сам начисто забыл о нём! В эти дни было не до таких мелочей… Лев Константинович крепко пожал Михаилу руку, поздравив его с 20-летием.
Захрипел и заплевал словами громкоговоритель.
- Красные китайские львы, вооружённые идеями Председателя Мао Цзэдуна, сотрут вас в порошок!..
- Вот расхвастался храбрый карась перед тем как лечь на сковородку! – усмехнулся Маньковский.
Солдаты посмеивались над «политинформацией».
Вновь стало тихо… Всё в душе звенело от напряжения.
Чуть начало светать, Яншин послал Маньковского с четырьмя бойцами на разведку. С ним пошли рядовые Камзалаков, Шульгин, Круглов, Левашов. Благополучно вернувшись, Лев доложил о большом скоплении солдат и техники на берегу противника.
С рассветом тишина лопнула, всю округу заполонил визгливый женский голос. Как обычно, агитация свелась к примитивной ругани насчёт «советских ревизионистов» и «советского царя» Брежнева…
- Дорогие советские друзья, временно проживающие на нашей территории!.. Офицеры и солдаты Советской армии! Вы нарушили границу Китайской Народной Республики! Это есть вооружённая провокация против китайского народа! Вы обязаны немедленно покинуть остров. Иначе за все последствия несёте ответственность вы.
- Убивайте своих офицеров, переходите на нашу сторону, получите хлеба и риса…
- Солдаты! Убирайтесь с нашего острова! За последствия мы отвечать не будем! Красные китайские львы сотрут вас в порошок!
- Долой нового царя, долой Брежнева!
Как только аппаратура на китайском берегу начала вещание, Леонов на КП повернулся к Константинову:
- Александр Дмитриевич, ну-ка выводи свою шарманку.
Но когда попробовали громкоговорящую установку завести, движок зачихал, будто его сто лет не смазывали. То вздрогнет с утробным урчанием, то заглохнет, будто остановилось сердце.
- Да, сильна наша контрпропаганда!.. – обронил сердито Леонов.
Выручил стоявший неподалёку умница Тер-Григорян, журналист газеты «Известия», знавший Китай не понаслышке. Он взял мегафон и заговорил на китайском, переводя слова Леонова. Китайцы примолкли, послушали. Голос Тер-Григоряна – они выключаются. Он речь закруглит – включаются. Леонов говорил: одумайтесь, пока не поздно, перед вами — сыновья тех, кто освобождал Китай от японских захватчиков…
Яншин подозвал к себе Маньковского.
- Снова возьми людей. Пойдите к протоке, посмотрите, что там.
Перебрались вшестером цепью через вал. Земля китайская через протоку как на ладони. Вставшее солнце осветило траншеи, гранатомёты, миномёты. Примерно рота солдат лежала под берегом в маскхалатах, сливаясь со снегом, но выдала себя подрыгиванием мёрзнувших ног. Пограничники не прятались, стояли открыто и поняли, что обнаружены.
Лев сделал знак рукой - возвращаемся. А Владимир Круглов услышал тихий чужой говор. Добродушный и медлительный, он, когда надо, преображался. Разведчики пошли на голоса и… увидели на валу китайцев. Как они могли проникнуть на остров? Думать было некогда.
- К бою!
Тишину вспороли автоматные очереди. С ответным огнём пограничники начали отступать.
Круглов попал в переплёт, оказавшись отрезанным двумя десятками китайцев на валу, которые, впрочем, его не заметили. Они стреляли в сторону группы Яншина. Но с протоки карабкалась ещё одна цепь. «Живьём хотят взять, гады! Не дамся!»
Круглов решил поднять панику во вражеском тылу. Упал в снег, ожидая боли. Но пули просвистели выше. Он увидел, как гранатомётчик послал в ствол снаряд. Владимир ударил с колена, положил расчёт и перевёл оружие на цепь.
Скатился в удобное углубление, откуда можно было стрелять в обе стороны. И вскоре вокруг – трупы, кровь, стоны раненых. Перепуганные захватчики не сразу поняли, откуда выблескивают валящие их очереди. Оглядываясь, Круглов пополз к своим. Отстреливаясь, он запрыгнул на вал. Подошёл БТР, закрыл бортом и принял внутрь. Сульженко встретил его нервным смешком.
- Везучий ты, парень! Я тебя чуть не пришмолял! Хорошо, Евгений Иванович остановил! Разглядел, что свой.
Несколько групп стрелков начали прочёсывали местность ещё до стрельбы, не обращая никакого внимания на «политинформацию». Трое, среди них и кемеровчанин Владимир Фёдоров, завернули на застывшее озерко. Хотели подойти к берегу… Только глянули из-за кустов, как с двух сторон взахлёб затрещали автоматы.
- Вот и попались! – попрощался с жизнью Володя. Головы не поднять. Полушубки ходят на спинах волнами под ураганом пуль.
Но сзади спасительно зарокотал пулемёт.
- Эй, пехота! – голос Яншина. – Ныряй сюда!
Одним рывком попрыгали бедолаги в открытые люки БТРа.
Началось… Яншин по связи сказал водителям, чтобы не стояли на месте, могут подбить. И только Башуков передвинул БТР, как на прежнее место упали две мины. Огонь нарастал. Пошла молотить артиллерия.
В начале боя Иванов очутился рядом с Маньковским. Первые взрывы ухали где-то позади. Пули вздымали снежные фонтанчики. Лев Константинович заговорил вдруг о нехорошем предчувствии.
- Сегодня что-то должно случиться. Меня сегодня убьют, - с грустной убеждённостью сказал он.
Иванов пробормотал в ответ что-то в духе отрицания суеверий – а чем же ещё он мог утешить хорошего человека?
Китайцы бежали к острову. Их косили прямо на льду автоматчики и крупнокалиберные пулеметы БТР.
Под сильный минометно-артиллерийский обстрел попали группы Клыги и Соловьёва, затем и Маньковского. Не очень уютно, когда на тебя, как цунами, надвигаются взрывы, чтобы растерзать в клочья.
В голове Николая Попова на миг мелькнуло, что до дембеля осталось каких-то два месяца, уже собран чемодан да матери ситец куплен, удастся ли его довезти? Да и разное другое мелькнуло, миг, всего миг. Группа Попова лежала самой первой на пути китайцев. И они появились прямо перед глазами.
- Огонь!
Грохот поглотил всё окружающее. Вступил в бой БТР Маньковского. Счастье, что разрывы до первой линии не дошли – китайцы боялись зацепить своих. Они корректировали огонь с деревьев. Их сбивали, они снова залезали. Хотелось пить, бойцы глотали снежок, кусочки льда.
Первых наступающих уничтожили не меньше взвода. До второй волны быстро пополнили боезапас из БТРа и стали ждать.
Внезапно впереди целая орда! Пулеметчик с Николаем рядом.
- Огонь по ним, быстро!
Он дал длинную очередь, в пол-ленты. Да и автоматчики вписались в дело.
Бой разбился на отдельные очаги. Разрозненные группы пограничников отражали атаки. Занимая выгодный рубеж по валу, пограничники вели оборону, которая становилась всё тяжелее. Кончались боеприпасы. Яншин понял, что ситуация нешуточна, и кричал по рации:
- Дайте огня, мы же погибаем!..
Но армейская артиллерия молчала. Пограничники ещё не знали, что части армейского усиления выведены из подчинения командования погранвойск. К тому же связь пропала. На КП не знали, что у Яншина происходит. А на БТРах своим же огнём срезало радиоантенны, которые конструкторы почему-то разместили в зоне вращения пулемётной башни.
Ударом мины в БТРе Яншина вообще раскурочило бортовую рацию. Кому и как выходить, чтобы установить связь с соседними БТРами, если кругом ад? Осколки и пули барабанят о стальные щитки. Но… Яншин и подумать толком не успел, что делать, как Клыга мгновенно открыл верхний люк и выпрыгнул на снег. Подполковник тут же выбросил ему автомат. Где ползком, где в полный рост бегом Клыга пробирался от одного БТРа к другому. Он ещё дважды так же покидал броню. Приказы вовремя передавались экипажам, обеспечивая слаженность действий.
В группе Попова было уже двое раненых, один в руку, второй в ногу. В других группах четверо. В том числе Соловьёв, он ранен в голову и контужен. Яншин решил выйти из боя. Машины повернули к советскому берегу.
Яншину всегда казалось, что он знает солдатскую душу, но в этом бою для него раскрылись новые её грани… До последних дней ему не забыть мгновений между жизнью и смертью.
Виталий вцепился в рукоятки пулемётов. Он сидел неудобно – до прицела не доставал. Вскочил, отбросил сиденье и стрелял стоя.
- Сынок! Не горячись! Береги патроны!
В машине жарко, грохот, газ, дым. Сынок сбросил полушубок, бушлат, рванул ворот гимнастёрки, пуговицы долой. Заряжающий Круглов только успевает ленты подавать. Сынок протягивает руку вниз за новой банкой патронов. С одного жеста понимают они друг друга.
Китайцы снова лезут в атаку. Из-за дыма соседних БТРов не видно. Командую группе идти в атаку. Смелов рванул БТР вперёд, через завесу огня. Вдруг умолк пулемёт. Вижу растерянные глаза Виталия. А китайцы уже в рост к валу бегут. Сынок мгновенно вскрыл крышку, устранил неисправность, пулемёты снова заговорили. Отлегло от сердца. Виталий встал на цыпочки, расстреливая наступающих в упор…
Рота их была разгромлена. Но они не скупились на резервы и артиллерийский огонь…
2
Для берега выход из боя группы Яншина явился досадной неожиданностью. От него ждали связных с докладом для принятия решения, но никак не отхода с острова. Яншин же не дождался с берега ни связи, ни артиллерийской поддержки, ни помощи людьми…
Все скаты у БТРа Попова были пробиты. И как только водитель заглушил двигатель, машина села на обода. Младший лейтенант сдал раненых. Он снарядил свои четыре автоматных магазина и пока расположился на КП. Хотелось есть и спать. Группе дали время отдохнуть и готовиться к новому заходу.
Все головы задрались вверх, когда прилетели два наших самолета с подвесными ракетами, по четыре у каждого. Полчаса они вели игру, намекая китайцам, что могут и врезать им по-настоящему. В тот момент, когда лётчики вроде как заходили на цель, стрельба на земле затихала в предчувствии адской встряски. Как только самолеты удалялись, снова слышались разрывы снарядов. Но, попугав китайцев, наши соколы улетели.
Полевые кухни привезли обед. Николай подошёл к раздаче. Пшёнка! Потрясала эта неизбежность пшённой каши. За три года службы он никогда её не ел, лучше голодным проходит, чем хоть мизер возьмёт в рот. Но сейчас нестерпимый голод заставил взять чашку. Николай взобрался на БТР и вооружился ложкой. Бойцы вокруг глотали кашу с аппетитом и видимым удовольствием, рассевшись кто где.
Несколько минометов залпом ударили по косе. Конечно, китайцы внимательно наблюдатели в бинокли со своих сопок и решили прислать гостинцы на послеобеденный десерт…
Как можно увидеть момент падения мины? Никто не помнил себя, слетая с брони и прыгая под стальное брюхо, когда одна из них долбанулась на машине.
Константинов позвал к себе младшего лейтенанта и спросил, где его БТР.
- Стоит с подбитыми скатами.
- Тогда стой здесь и получишь новую задачу.
По косе сновали корреспонденты, кинооператоры. Попова донимали - кто такой, был ли на острове, чем сейчас будете заниматься? И он попал в кадр (соседи на Алтае увидели по телевизору и прибежали к матери).
А Константинов дал команду: собрать все расчёты ручных и станковых пулемётов, расположить их по краю косы и не давать китайцам возможности перебегать со своего берега на остров. Уничтожить, если появятся, бронированные цели, а также прикрыть заход на остров группы Яншина.
Попов расставил расчёты, расположил автоматчиков. И как только китайцы появлялись на открытом месте, их сметали огнём.
По команде занять круговую оборону в цепи залёг и рядовой Надим Тухватулин, полубашкир-полутатарин, призванный из кузбасского города Берёзовского. Бойцы лежали метров через 5-6 друг от друга. С китайского берега бухала артиллерия. Где-то впереди, окопавшись, в ямках таились китайские снайперы.
Ты видишь бугорок, и так интересно по нему стрельнуть. Стреляли мелкими очередями, по 4-5 патронов. В одну цель Тухватулин точно попал, она упала.
Вооружение у пограничников было хорошее, автоматы, две гранаты. Кладёшь их на расстоянии вытянутой руки, чтобы не мешали и в то же время удобно взять…
3
Утро 15 марта выдалось для второго мотострелкового батальона спокойное. В этот день проводились депутатские выборы. Проголосовали рано. Пришли первый секретарь райкома партии и председатель райисполкома. Вручив воинам подарки, пожелав здоровья, успехов в боевых делах, они убыли в Иман.
Изрядно покружив по накатанным дорогам, не указанных на картах, лишь к середине дня пришёл на Даманский батальон. БТРы поставили на косе рядом с БТРами пограничников. Возле одного из них чего-то ожидала группа офицеров.
Виктор Тирских доложился командиру своей роты связи. Увидев его взгляд на сбитую антенну, подполковник Яншин сказал:
- Да, не зря смотришь. Антенны вышли из строя! Подумай, что можно сделать.
Яншин, коренастый, усталый, с запавшими глазами, в шинели и шапке с красной звездой, напоминал крестьянина, отошедшего в сторонку перекурить в коротком отдыхе между тяжкими трудами.
Тирских быстро сообразил: пригнуть антенны к борту, а к их блокам подключить куски порезанной лучевой антенны, намотав их на поручни машин.
Едва он это сделал, пришлось броситься на истоптанный снег и вжаться в него. Миномёты китайцев сначала ударили по острову, затем перенесли огонь по берегу. Миномётная батарея подошедшего батальона ответила. Вой, свист пуль, шелест пролетающих мин, разрывы. Яркое мартовское солнце скрылось за тучами дыма.
Но почему-то китайцы перенесли огонь в сторону. Они целили в новоприбывшую часть и, наверное, считали, что батальон укрылся за высоким берегом острова.
Анатолий Башуков сидел в своей машине возле КП. Из блиндажа вышли монументальный Леонов, поджарый, весь на пружинах Константинов, суровый, смурной Яншин, озабоченный Маньковский и другие офицеры. Лев Константинович подошел к Башукову и распорядился, чтобы он сел в другой БТР, так как группа из трёх машин пришла из соседнего, Ханкайского отряда, и водители их не знали подходов к острову. В тот же БТР сел за пулемёт и сам старлей, так как экипаж укомплектовался салагами, только-только пришедших из учебки. И никто среди них не умел стрелять из спаренных пулемётов.
В бой отправился майор Косинов. Леонов напутствовал его:
- Вперед, на остров! Держаться во что бы то ни стало!
Косинов с Яншиным условились, что подполковник будет руководить левым флангом, а майор правым.
Пограничники снова пошли на остров. Их встретил шквал огня. Они вступили в бой, не высаживая десанта. Маньковский бил из пулемёта. В небе кружил вертолёт, с неба радиосвязью поступала корректировка по скоплениям противника.
Китайцы, завладев валом после первой фазы сражения, когда группа Яншина отступила, теперь прочно укоренились на островке. Выбить их без артиллерии было заведомо не дано. Кроме того, словно охотники на мамонтов, они организовали массированный обстрел БТРов из гранатомётов. Подбирались на прицельное расстояние и пытались нанести удар. Они стреляли из гранатомётов советского производства РПГ-2, оружия устаревшего, однако с сотни метров вполне страшного. За две недели их командиры подготовились к действиям…
Но пока ещё ни один советский пограничник не погиб, а китайцы под сокрушительным огнём крупнокалиберных пулемётов валились десятками и сотнями. В глазах маоистского командования их жизни равнялись нулевой стоимости. Да и сами солдаты фанатично лезли вперёд, отдавая себя на убой ради идей Мао.
Чтобы отбивать опасные налёты из засад, Яншин спешил часть экипажей и выслал группками для уничтожения гранатомётчиков. Те охотились на БТРы, наши пограничники охотились на их расчёты. БТРы с невероятной изворотливостью маневрировали и прикрывали эту охоту очередями свинца…
БТР лейтенанта Клыги оторвался от основных сил. Не меньше часа Клыга вёл круговую оборону и сумел выйти из окружения.
Яншин принял решение передвинуться ближе к китайским позициям, чтобы увести группу от огня тяжёлых орудий.
Прижали наших, очень здорово прижали. С наблюдательного пункта на горе Кафыла Леонову передали, что большая группировка на юге острова собирается ударить во фланг Яншину. Горстка, несколько десятков пограничников против целого полка…
Офицеры 135-й дивизии, командиры полков своими средствами наблюдения следили за ходом сражения и страшно крыли своё начальство за нерешительность. Они рвались в бой.
4
С утра пограничники 69-го (Ханкайского) отряда томились в резерве. Как вдруг вся их группа снялась с места и скрылась вдали. Леонов, вышедший из боя Яншин и другие причастные к командованию офицеры были возмущены от кончиков волос на голове до самых пяток. Мало того, что их лишили помощи армейцев и поддержки артиллерии, так ещё и соседи…
Но тут замешалось что-то странное и до сих пор не прояснённое. Возможно, видя жестокость боя, командиры ханкайцев пожалели своих необученных ребят, вынужденных к тому же воевать на открытых, безбашенных БТРах. Однако же, ханкайцы всё-таки вернулись. И начальник мангруппы подполковник Владимир Кухта отправил их на остров.
40 человек на четырех машинах пошли в дымную и грохочущую неизвестность. БТРами командовали капитан Геацент Дерипаскин, лейтенант Валерий Губарев, сержанты-сверхсрочники Николай Луценко и Анвар Зайнутдинов. Общее командование продолжал вести Яншин.
БТР Луценко получил потрясающий удар в борт и встал. Курсанты школы сержантского состава выскочили из люков и ринулись вперёд. Снег вокруг алел пятнами застывающей на морозце крови.
Илья Симчук вынес раненого омича Петра Шалупу в безопасное место.
Владимира Перепелятника взрывная волна сбросила с бронетранспортёра. От контузии он почти оглох. Оглянулся - машина горит. «Зайду за кустик, укроюсь». Выполз за куст орешника и увидел расчёт гранатомёта. Смотрят на машину через прицел, сейчас выстрелят! Он опередил их. Уничтожил очередью обоих. Увидел ещё один наш БТР. Бросился короткой перебежкой к нему. Оглянулся, а от кустика, где лежал, осталось только тёмное пятно.
Следом идёт другой БТР. За пулемётом парень сидит. Весёлый был парень. Всё пел в казарме: «С чего начинается Родина». Володя Соляник из-под кузбасского городка Топки. Он строчил, строчил и… медленно осел на броню…
Перепелятник запрыгнул на БТР, встал за пулемёт, сшиб уже второй гранатомётный расчёт, а потом и третий. И снова взрывом его сбросило на землю.
На смену ему из глубины машины возник Владимир Малыхин. Пулемёт не смолкал.
Но этот БТР слишком близко подошел к валу и был расстрелян несколькими попаданиями.
Леонид Просвиряков сумел выбраться из люка с помощью Виталия Шамсутдинова. Виталий тоже был весёлым парнем. Он жил в казарме с ребятами из музыкального взвода. В свободное время кто-нибудь из них брал в руки аккордеон - и Виталька тут как тут. Как он зажигательно танцевал! Глядя на него, устоять было невозможно - ноги сами просились в пляс. Взрыв мины – и Виталия нет…
Анвар Зайнутдинов направил БТР в самую гущу боя. Резкий толчок в грудь. «Ранен!». Вдруг он заметил, как двое бойцов упали совсем рядом с БТРом. Анвар выбрался наружу и пополз к ним. Пули так и гуляли вокруг, взвивали снежную пыль... Он оттащил в безопасное место одного, затем второго.
- Потерпите, скоро придут санитары!
Анвар сделал бросок к своему БТРу. Секунда – и он будет в люке. В этот миг в борт вошёл снаряд. Взорвался бак с горючим, Анвара обдало соляркой, он факелом вспыхнул... Последнее, что успел - сорвал с плеча автомат и дал длинную очередь по бегущим навстречу врагам...
Азербайджанец Аббасов состоял в экипаже Зайнутдинова. Когда Анвар спасал раненых, Аббасов прикрывал его пулемётом. Взрывной волной его отбросило назад. Тяжелораненый, Тофик добрался до пулемёта. Из пылающей со всех сторон машины пулемёт продолжал посылать струи свинца, пока в теле пулемётчика теплилась жизнь…
Напряжённость боя возрастала, создалось положение, грозившее пограничникам разгромом и массовой гибелью.
5
Утром майор Григорий Андреевич Складанюк по приказу Леонова собрал всех 15 гранатометчиков и сам расставил расчёты по косе. Хотя китайцы располагали слабой бронетехникой, - на их берегу давно замечался один допотопный броневик чуть ли не времён Ленина и Сунь Ят-сена, - кое-какие танки у них имелись, и в бинокль можно было обнаружить утюги их корпусов. Складанюк возглавлял резерв школы сержантского состава и в то же время отвечал за то, чтобы не пропустить танки, если провокаторы решатся бросить их в бой.
Свой КП майор определил возле резервного БТРа, который стоял ближе к острову. И неподалёку по-за деревьями он поставил гранатомётный расчёт Василия Каныгина. Этим нештатным расчётом первой заставы до своей гибели второго марта командовал Алексей Срывцев. Провожая Каныгина, представленного за второе марта к ордену Ленина, в бой, замполит заставы лейтенант Александр Кочкин сказал:
- Давай, Василий, может, Героя заработаешь!
Заряжающим при Каныгине пошёл Владимир Бильдушкинов. Снаряды они навалили кучкой под дубом метрах в десяти от гранатомёта.
Складанюка вызвали на КП к Леонову. Он застал начальника отряда в сильнейшей тревоге, близкой к потрясению. Временами его крупное тело содрогалось, как в ознобе, и он встряхивал плечами, чтобы сбросить дрожь.
Ситуация выходила из-под контроля и грозила чем-то невозможным, что означало бы, пусть и локальное, но поражение государства на том клочке территории, за который отвечал он, полковник Леонов. Раненые прибывали на косу неубывающим потоком. Уже несколько тел погибших лежали в определённом для них месте, открытом для взглядов. Китайцы накапливали силы для окружения мангруппы. С НП на горе Кафыла передали, что сосредоточение сил, которое готовится ударить в спину группе Яншина, огромно.
К берегу выкатился БТР, и, ещё до того, как он приблизился к КП, из люка показалась рука, выбросила конец провода.
- Демократ Владимирович! - послышался из динамика яншинский голос. - Прикройте нас огнем! А то скоро и прикрывать будет некого!
Леонов сам, не прибегая к услугам телефониста, закрутил ручку полевого телефона и несколько минут горячо говорил. Нет, разрешения не дали. Можно сказать, обманули. С самого раннего утра договорились с полковой артиллерией о поддержании огнём. И, когда момент того потребовал, - нет. Категорическое нет. Москва не даёт «добро». Москва боится войны с Китаем. Подключить к бою армию – значит, война.
Наверху никак не могли определиться с обстановкой: что делать? Как поступить? Давали самые противоречивые указания. Поэтому Леонов приказал майору Донцову (старшему офицеру 1-го отделения штаба), чтобы он фиксировал время телефонных указаний, так как после неизбежного «разбора полётов» наверняка начнут искать правых и виноватых. Обстановка достигла критического значения. Разговор уже шёл о том, чтобы использовать всё, что было в резерве.
Рота связи располагала гусеничным БТРом без пулемёта. Полковник настолько был сокрушён, что поначалу с него решил управлять боем, ворвавшись в самую его гущу. И в этот момент он подумал о танках…
Настал его час. Самый момент, чтобы грянуть танками. Девять всемогущих Т-62 стояли рядом, как утёсы. Они появились не случайно, а по просьбе Леонова. Еще в дни кулачных стычек с хунвейбинами он разговорился с полковником Крупейниковым в его кабинете, сетуя, как тяжело в этом противостоянии его людям. Демократ Владимирович давно начал грезить тяжёлой бронёй.
- Вот если бы нам дали для подкрепления танки, легче бы было справиться с провокаторами!
Танками можно смять хоть тысячную толпу. Через командование дивизии он и добился получения танковой роты. Когда на КП подвернулся офицер поменьше званием, заместитель
Складанюка по школе сержантов старший лейтенант Юрий Хрипель, Леонов махнул ему рукой:
- Немедленно, хоть под пистолетом, приведите сюда командира танковой роты!..
Явившийся капитан-танкист не возражал против танковой атаки. Да, товарищ полковник лично может её возглавить. С условием, что нельзя применять танковую пушку.
Зато, было в мыслях у Леонова, как Бубенин второго марта, стоит только зайти в тыл китайской группировки, за удерживаемый ими вал, и снова раздавить их КП, в лепёшку сплющить пушки и гранатомёты, так взойдёт над землёй ясное солнце…
- Демократ Владимирович, может быть, я? – внёс свой резон Константинов. Он всё же имел кое-какое понятие о танках.
— Ну, хватит, ты только оттуда, а я всё время здесь торчу! - И скомандовал командиру танка: - Выгрузить артиллерийский боезапас!
Леонов отдал последние распоряжения на КП, забрался в танк, и грохот четырёх мощных дизелей заглушил стрельбу. Выхлопы газов полетели сизыми тучками.
Задним числом Леонова укоряли в том, что он сел в головную машину. И ещё ряд ошибок, характерных для новичка, сделал он.
Танки перевалили косу, выскочил на лёд и, вихря снег, рванули к краю острова. Все, кто мог, смотрели на них и отмечали, что они идут без манёвра, как на параде. Первый из них съехал по пологому спуску, чтобы повернуть вправо, на протоку между островом и китайским берегом.
Всех ошеломила яркая вспышка. В течение нескольких мгновений столб огня тянулся к небу. Танк замер.
Возле радиооборудованной машины армейского батальона молча стояла группа офицеров с хмурым видом. Из динамика слышались хлопки выстрелов, треск автоматных очередей, а затем голос:
- Три танка оставил в засаде, обхожу остров с юго-западной стороны… Это были последние слова Леонова, вслед за которыми грохнул взрыв.
…Китайцы продолжали скапливаться на востоке острова. Чтобы хоть как-то притормозить их наступательный порыв, гранатометчик Илья Кобец открыл огонь по живой силе, что привело не столько к её уничтожению, сколько к психологическому эффекту – толпа рассеялась.
Первое время гранатомётчики не имели целей для поражения, то есть техники. Сержант Кобец мучился этим, чертыхался.
- Э, была не была! Вдарим вон туда!
Вдарили. Над кустами грязно-дымный фонтан огня и снега. Десяток китайцев выскочили, заметались. Борис Головин припал к пулемёту и срезал всю группу, оттопырил большой палец – молодцом!
И тогда возмущённые провокаторы перенесли весь артогонь на гранатомётные позиции. Мина упала у КП Складанюка. Бильдушкинов как раз направился к дубу за очередной гранатой. Его разнесло страшно…
Майору осколками проломило каску, шапка под ней предохранила голову от худшего. Светлая шуба заляпалась кровью. К нему подполз санинструктор и начал обрабатывать раны. Приполз и врач Фатовенко.
- Давай-давай в вертолет скорее!
-Ты что, ни в коем случае!.. – категорически отказался от госпиталя майор Складанюк.
***
Когда новое сражение едва разгоралось, Демократу Владимировичу позвонила его дочь, Лена.
– Папа, пожалуйста, будь поосторожнее…
– Леночка, ты это о чем? Ведь там сражаются твои сверстники, а значит – мои дети… - ответил он.
О том, как подбили танк Леонова, до сих пор существуют разные версии. Якобы командир танка не предупредил его ни о уязвимости бортов, ни о подвешенных на них баках с запасным горючим. И подбежавший к танку гранатомётчик буквально с десяти метров всадил в бак заряд… Это версия, бытующая в российских источниках и взятая из газет.
В китайском мифе нет упоминания о запасных баках с горючим, но есть герой, который несмотря на оторванные два пальца на руке продолжал стрелять и, наконец, поразил танк, а позже погиб под деревом, которое и увековечили под именем Дерева Героев.
Однако, скорее всего, танк подорвался на мине. Многотонную махину чуть подбросило вверх, и он грузно осел на льду с развороченным впереди левым траком.
Куски оторванной стали ударили Леонову по ногам. Танкисты заметались, ища вариант, как выбраться. По башне молотками бьют пули, верхний люк не откроешь. Экипаж выскочил через нижний, десантный. Полковник был слишком массивен… Кое-как проковыряли лопатками снег, сделали место внизу побольше, он вылез. Сел между вторым и третьим катком, достал нож и начал резать ремень, чтобы сбросить чёрную шубу, заметную на снегу. И в это время, как рассказывал Константинову заряжающий, у него упала папаха. И он сник. Хирурги нашли в его груди оболочку пули. Сердечник срикошетил и улетел, а оболочка пробила шубу, китель, документы – и в сердце. Эту оболочку Александр Дмитриевич оставил у себя.
По Константинову, трём остальным танкам нужно было исполнить
«танковый вариант»: «Все влево», то есть повернуть башни и колотить по китайскому берегу из пушек. Но сработал приказ: из орудий стрелять нельзя!..
Последний танк должен был подойти, прикрываясь другими, взять на буксир подбитую машину и утащить её задним ходом.
Но, очевидно, ребятам было не до подвигов. Три танка резко повернули налево, уходя из-под огня пушек, и двинулись не назад, на КП, а мимо изумлённых зрителей на косе – по реке в сторону второй заставы.
Там таких гостей не ждали. Застава дежурила в окопах с тревожным ожиданием прорыва оголтелых масс противника. Поэтому вполне естественно, что появление перед глазами танковой группы было воспринято как факт наступления. А никаких противотанковых средств не имелось. Началась паника. Георгий Петрович Сечкин, остававшийся на заставе в роли начальника Оперативной группы, лихорадочно искал решение. Танки остановились поодаль. Из них вышли люди. У Сечкина на сердце отлегло. О гибели Леонова никто пока не знал…
Сидя на заставе у телефона, Сечкин вёл трудные переговоры с армейским командованием, убеждал, увещевал: необходимо ввести в бой армию с её артиллерией.
- Вы намерены развязать войну с КНР! – на разные лады слышался один и тот же ответ.
- Но ведь это страусиная позиция! Всем очевидно, что с китайской стороны действует регулярная армия!
- Решать может только Москва! Если она решит, то…
- Почему вам самим не потревожить Москву? Что думают там, в Генштабе?
- Там всё знают. Очевидно, есть кто-то и выше Генштаба…
Но, так или иначе, на головы армейских генералов упала жестокая головная боль по разработке операции, чтобы отбить танк. Танк, новый Т-62 со сверхсекретным стабилизатором прицела, позволявшим метко стрелять на ходу, оказался вдруг почти на китайской территории.
1
На остров зашли в полной темноте по приборам ночного видения. Семь машин остались на берегу в резерве.
Головным шёл БТР Маньковского, вторым – Попова, в центре следовал Яншин вместе с Клыгой, концевым – старший лейтенант Игорь Соловьёв. Яншин старался не выдать волнения. Ведь боевого опыта ни у кого из офицеров нет, все они замполиты, призванные по должности воспитывать солдат, а не управлять ими в бою.
БТРы двигались след в след, продавив броневой массой глубокую колею. Яншину пришло в голову, что она вполне сойдёт за укрытие.
- Примечайте! И рыть не надо. Сгодится в бою!
- А мы в обороне сидеть и отступать не собираемся! – звонким голосом и с мальчишеским жаром сразу откликнулся Сульженко.
- А ты не шути, Сынок! – урезонил его рассудительный водитель-сибиряк Николай Смелов. – Окоп готовый. И раненых вытаскивать сподручней.
Осенью паренька по пояс ему ростом привёл в мангруппу Илья Кобец. - Сколько ты весишь, сынок? – не мог сдержать улыбки Яншин.
- И так видно, 54 килограмма.
- А родом откуда?
- С Амурской области, город Завятинск.
- Ничего, сынок, тут у нас подрастёшь и вес наберёшь, дома не узнают.
Так и прозвали его Сынком.
Перед боем Виталий Сульженко подал заявление в комсомол. Принять не успели.
- Считай, что в бой идёшь комсомольцем! – заверил комсорг Иванов. Всё было, как на фронте…
Яншин посмотрел в оптический прицел: запорошённые снегом кочки, кусты, деревья замерли в полнейшем беззвучии. Какие же неожиданности таила эта коварная тишина? Он дал команду занять удобную позицию. Солдаты залегли на краю острова, как раз там, где второго марта лежали в засаде китайцы. Водители БТРов выбрали места, откуда просматривался китайский берег через неширокую, всего метров сорок, протоку.
Группа Попова расположилась цепью прямо у начала невысокого вала, на оконечности озерка. Этот плавный, округлый вал намыли грунтом волны реки. Слева Маньковский. Клыга и Соловьёв чуть сзади. Попов распорядился, чтобы бойцы окопались. Каждый, как мог, оборудовал себе в мёрзлой земле небольшие углубления, используя для маскировки кочки, ветки, траву. Работали молча, без шума.
С тревогой в душе ждали рассвета, прослушивая местность лёжа или стоя, пытаясь поймать, что принесёт ветерок. Николай сосал карамельки «Дюшес» и наделил ими бойцов, лежавших рядом.
Михаил Иванов попал в группу Попова. Ночной мороз быстро пробрался в сапоги, ноги закоченели, и Михаил залез погреться в командирский БТР.
Ноги были спасены. Подполковник попросил комсорга пробежаться по залёгшим цепям, чтобы сделать внушение потерявшим бдительность солдатам – некоторые закурили, поднялись на коленки, развели разговоры.
Перебегая от бойца к бойцу, Михаил немного задержался рядом с Маньковским. Лев Константинович искренне любил подчинённых и был любим ими. Он заботился о подопечных, как никто другой. Подобные командиры, душевные настолько, просто легендарны.
Старлей спросил, как Иванов отпраздновал свой день рождения, только что прошедший. Вот те на! Он помнил день рождения Михаила. А тот сам начисто забыл о нём! В эти дни было не до таких мелочей… Лев Константинович крепко пожал Михаилу руку, поздравив его с 20-летием.
Захрипел и заплевал словами громкоговоритель.
- Красные китайские львы, вооружённые идеями Председателя Мао Цзэдуна, сотрут вас в порошок!..
- Вот расхвастался храбрый карась перед тем как лечь на сковородку! – усмехнулся Маньковский.
Солдаты посмеивались над «политинформацией».
Вновь стало тихо… Всё в душе звенело от напряжения.
Чуть начало светать, Яншин послал Маньковского с четырьмя бойцами на разведку. С ним пошли рядовые Камзалаков, Шульгин, Круглов, Левашов. Благополучно вернувшись, Лев доложил о большом скоплении солдат и техники на берегу противника.
С рассветом тишина лопнула, всю округу заполонил визгливый женский голос. Как обычно, агитация свелась к примитивной ругани насчёт «советских ревизионистов» и «советского царя» Брежнева…
- Дорогие советские друзья, временно проживающие на нашей территории!.. Офицеры и солдаты Советской армии! Вы нарушили границу Китайской Народной Республики! Это есть вооружённая провокация против китайского народа! Вы обязаны немедленно покинуть остров. Иначе за все последствия несёте ответственность вы.
- Убивайте своих офицеров, переходите на нашу сторону, получите хлеба и риса…
- Солдаты! Убирайтесь с нашего острова! За последствия мы отвечать не будем! Красные китайские львы сотрут вас в порошок!
- Долой нового царя, долой Брежнева!
Как только аппаратура на китайском берегу начала вещание, Леонов на КП повернулся к Константинову:
- Александр Дмитриевич, ну-ка выводи свою шарманку.
Но когда попробовали громкоговорящую установку завести, движок зачихал, будто его сто лет не смазывали. То вздрогнет с утробным урчанием, то заглохнет, будто остановилось сердце.
- Да, сильна наша контрпропаганда!.. – обронил сердито Леонов.
Выручил стоявший неподалёку умница Тер-Григорян, журналист газеты «Известия», знавший Китай не понаслышке. Он взял мегафон и заговорил на китайском, переводя слова Леонова. Китайцы примолкли, послушали. Голос Тер-Григоряна – они выключаются. Он речь закруглит – включаются. Леонов говорил: одумайтесь, пока не поздно, перед вами — сыновья тех, кто освобождал Китай от японских захватчиков…
Яншин подозвал к себе Маньковского.
- Снова возьми людей. Пойдите к протоке, посмотрите, что там.
Перебрались вшестером цепью через вал. Земля китайская через протоку как на ладони. Вставшее солнце осветило траншеи, гранатомёты, миномёты. Примерно рота солдат лежала под берегом в маскхалатах, сливаясь со снегом, но выдала себя подрыгиванием мёрзнувших ног. Пограничники не прятались, стояли открыто и поняли, что обнаружены.
Лев сделал знак рукой - возвращаемся. А Владимир Круглов услышал тихий чужой говор. Добродушный и медлительный, он, когда надо, преображался. Разведчики пошли на голоса и… увидели на валу китайцев. Как они могли проникнуть на остров? Думать было некогда.
- К бою!
Тишину вспороли автоматные очереди. С ответным огнём пограничники начали отступать.
Круглов попал в переплёт, оказавшись отрезанным двумя десятками китайцев на валу, которые, впрочем, его не заметили. Они стреляли в сторону группы Яншина. Но с протоки карабкалась ещё одна цепь. «Живьём хотят взять, гады! Не дамся!»
Круглов решил поднять панику во вражеском тылу. Упал в снег, ожидая боли. Но пули просвистели выше. Он увидел, как гранатомётчик послал в ствол снаряд. Владимир ударил с колена, положил расчёт и перевёл оружие на цепь.
Скатился в удобное углубление, откуда можно было стрелять в обе стороны. И вскоре вокруг – трупы, кровь, стоны раненых. Перепуганные захватчики не сразу поняли, откуда выблескивают валящие их очереди. Оглядываясь, Круглов пополз к своим. Отстреливаясь, он запрыгнул на вал. Подошёл БТР, закрыл бортом и принял внутрь. Сульженко встретил его нервным смешком.
- Везучий ты, парень! Я тебя чуть не пришмолял! Хорошо, Евгений Иванович остановил! Разглядел, что свой.
Несколько групп стрелков начали прочёсывали местность ещё до стрельбы, не обращая никакого внимания на «политинформацию». Трое, среди них и кемеровчанин Владимир Фёдоров, завернули на застывшее озерко. Хотели подойти к берегу… Только глянули из-за кустов, как с двух сторон взахлёб затрещали автоматы.
- Вот и попались! – попрощался с жизнью Володя. Головы не поднять. Полушубки ходят на спинах волнами под ураганом пуль.
Но сзади спасительно зарокотал пулемёт.
- Эй, пехота! – голос Яншина. – Ныряй сюда!
Одним рывком попрыгали бедолаги в открытые люки БТРа.
Началось… Яншин по связи сказал водителям, чтобы не стояли на месте, могут подбить. И только Башуков передвинул БТР, как на прежнее место упали две мины. Огонь нарастал. Пошла молотить артиллерия.
В начале боя Иванов очутился рядом с Маньковским. Первые взрывы ухали где-то позади. Пули вздымали снежные фонтанчики. Лев Константинович заговорил вдруг о нехорошем предчувствии.
- Сегодня что-то должно случиться. Меня сегодня убьют, - с грустной убеждённостью сказал он.
Иванов пробормотал в ответ что-то в духе отрицания суеверий – а чем же ещё он мог утешить хорошего человека?
Китайцы бежали к острову. Их косили прямо на льду автоматчики и крупнокалиберные пулеметы БТР.
Под сильный минометно-артиллерийский обстрел попали группы Клыги и Соловьёва, затем и Маньковского. Не очень уютно, когда на тебя, как цунами, надвигаются взрывы, чтобы растерзать в клочья.
В голове Николая Попова на миг мелькнуло, что до дембеля осталось каких-то два месяца, уже собран чемодан да матери ситец куплен, удастся ли его довезти? Да и разное другое мелькнуло, миг, всего миг. Группа Попова лежала самой первой на пути китайцев. И они появились прямо перед глазами.
- Огонь!
Грохот поглотил всё окружающее. Вступил в бой БТР Маньковского. Счастье, что разрывы до первой линии не дошли – китайцы боялись зацепить своих. Они корректировали огонь с деревьев. Их сбивали, они снова залезали. Хотелось пить, бойцы глотали снежок, кусочки льда.
Первых наступающих уничтожили не меньше взвода. До второй волны быстро пополнили боезапас из БТРа и стали ждать.
Внезапно впереди целая орда! Пулеметчик с Николаем рядом.
- Огонь по ним, быстро!
Он дал длинную очередь, в пол-ленты. Да и автоматчики вписались в дело.
Бой разбился на отдельные очаги. Разрозненные группы пограничников отражали атаки. Занимая выгодный рубеж по валу, пограничники вели оборону, которая становилась всё тяжелее. Кончались боеприпасы. Яншин понял, что ситуация нешуточна, и кричал по рации:
- Дайте огня, мы же погибаем!..
Но армейская артиллерия молчала. Пограничники ещё не знали, что части армейского усиления выведены из подчинения командования погранвойск. К тому же связь пропала. На КП не знали, что у Яншина происходит. А на БТРах своим же огнём срезало радиоантенны, которые конструкторы почему-то разместили в зоне вращения пулемётной башни.
Ударом мины в БТРе Яншина вообще раскурочило бортовую рацию. Кому и как выходить, чтобы установить связь с соседними БТРами, если кругом ад? Осколки и пули барабанят о стальные щитки. Но… Яншин и подумать толком не успел, что делать, как Клыга мгновенно открыл верхний люк и выпрыгнул на снег. Подполковник тут же выбросил ему автомат. Где ползком, где в полный рост бегом Клыга пробирался от одного БТРа к другому. Он ещё дважды так же покидал броню. Приказы вовремя передавались экипажам, обеспечивая слаженность действий.
В группе Попова было уже двое раненых, один в руку, второй в ногу. В других группах четверо. В том числе Соловьёв, он ранен в голову и контужен. Яншин решил выйти из боя. Машины повернули к советскому берегу.
Яншину всегда казалось, что он знает солдатскую душу, но в этом бою для него раскрылись новые её грани… До последних дней ему не забыть мгновений между жизнью и смертью.
Виталий вцепился в рукоятки пулемётов. Он сидел неудобно – до прицела не доставал. Вскочил, отбросил сиденье и стрелял стоя.
- Сынок! Не горячись! Береги патроны!
В машине жарко, грохот, газ, дым. Сынок сбросил полушубок, бушлат, рванул ворот гимнастёрки, пуговицы долой. Заряжающий Круглов только успевает ленты подавать. Сынок протягивает руку вниз за новой банкой патронов. С одного жеста понимают они друг друга.
Китайцы снова лезут в атаку. Из-за дыма соседних БТРов не видно. Командую группе идти в атаку. Смелов рванул БТР вперёд, через завесу огня. Вдруг умолк пулемёт. Вижу растерянные глаза Виталия. А китайцы уже в рост к валу бегут. Сынок мгновенно вскрыл крышку, устранил неисправность, пулемёты снова заговорили. Отлегло от сердца. Виталий встал на цыпочки, расстреливая наступающих в упор…
Рота их была разгромлена. Но они не скупились на резервы и артиллерийский огонь…
2
Для берега выход из боя группы Яншина явился досадной неожиданностью. От него ждали связных с докладом для принятия решения, но никак не отхода с острова. Яншин же не дождался с берега ни связи, ни артиллерийской поддержки, ни помощи людьми…
Все скаты у БТРа Попова были пробиты. И как только водитель заглушил двигатель, машина села на обода. Младший лейтенант сдал раненых. Он снарядил свои четыре автоматных магазина и пока расположился на КП. Хотелось есть и спать. Группе дали время отдохнуть и готовиться к новому заходу.
Все головы задрались вверх, когда прилетели два наших самолета с подвесными ракетами, по четыре у каждого. Полчаса они вели игру, намекая китайцам, что могут и врезать им по-настоящему. В тот момент, когда лётчики вроде как заходили на цель, стрельба на земле затихала в предчувствии адской встряски. Как только самолеты удалялись, снова слышались разрывы снарядов. Но, попугав китайцев, наши соколы улетели.
Полевые кухни привезли обед. Николай подошёл к раздаче. Пшёнка! Потрясала эта неизбежность пшённой каши. За три года службы он никогда её не ел, лучше голодным проходит, чем хоть мизер возьмёт в рот. Но сейчас нестерпимый голод заставил взять чашку. Николай взобрался на БТР и вооружился ложкой. Бойцы вокруг глотали кашу с аппетитом и видимым удовольствием, рассевшись кто где.
Несколько минометов залпом ударили по косе. Конечно, китайцы внимательно наблюдатели в бинокли со своих сопок и решили прислать гостинцы на послеобеденный десерт…
Как можно увидеть момент падения мины? Никто не помнил себя, слетая с брони и прыгая под стальное брюхо, когда одна из них долбанулась на машине.
Константинов позвал к себе младшего лейтенанта и спросил, где его БТР.
- Стоит с подбитыми скатами.
- Тогда стой здесь и получишь новую задачу.
По косе сновали корреспонденты, кинооператоры. Попова донимали - кто такой, был ли на острове, чем сейчас будете заниматься? И он попал в кадр (соседи на Алтае увидели по телевизору и прибежали к матери).
А Константинов дал команду: собрать все расчёты ручных и станковых пулемётов, расположить их по краю косы и не давать китайцам возможности перебегать со своего берега на остров. Уничтожить, если появятся, бронированные цели, а также прикрыть заход на остров группы Яншина.
Попов расставил расчёты, расположил автоматчиков. И как только китайцы появлялись на открытом месте, их сметали огнём.
По команде занять круговую оборону в цепи залёг и рядовой Надим Тухватулин, полубашкир-полутатарин, призванный из кузбасского города Берёзовского. Бойцы лежали метров через 5-6 друг от друга. С китайского берега бухала артиллерия. Где-то впереди, окопавшись, в ямках таились китайские снайперы.
Ты видишь бугорок, и так интересно по нему стрельнуть. Стреляли мелкими очередями, по 4-5 патронов. В одну цель Тухватулин точно попал, она упала.
Вооружение у пограничников было хорошее, автоматы, две гранаты. Кладёшь их на расстоянии вытянутой руки, чтобы не мешали и в то же время удобно взять…
3
Утро 15 марта выдалось для второго мотострелкового батальона спокойное. В этот день проводились депутатские выборы. Проголосовали рано. Пришли первый секретарь райкома партии и председатель райисполкома. Вручив воинам подарки, пожелав здоровья, успехов в боевых делах, они убыли в Иман.
Изрядно покружив по накатанным дорогам, не указанных на картах, лишь к середине дня пришёл на Даманский батальон. БТРы поставили на косе рядом с БТРами пограничников. Возле одного из них чего-то ожидала группа офицеров.
Виктор Тирских доложился командиру своей роты связи. Увидев его взгляд на сбитую антенну, подполковник Яншин сказал:
- Да, не зря смотришь. Антенны вышли из строя! Подумай, что можно сделать.
Яншин, коренастый, усталый, с запавшими глазами, в шинели и шапке с красной звездой, напоминал крестьянина, отошедшего в сторонку перекурить в коротком отдыхе между тяжкими трудами.
Тирских быстро сообразил: пригнуть антенны к борту, а к их блокам подключить куски порезанной лучевой антенны, намотав их на поручни машин.
Едва он это сделал, пришлось броситься на истоптанный снег и вжаться в него. Миномёты китайцев сначала ударили по острову, затем перенесли огонь по берегу. Миномётная батарея подошедшего батальона ответила. Вой, свист пуль, шелест пролетающих мин, разрывы. Яркое мартовское солнце скрылось за тучами дыма.
Но почему-то китайцы перенесли огонь в сторону. Они целили в новоприбывшую часть и, наверное, считали, что батальон укрылся за высоким берегом острова.
Анатолий Башуков сидел в своей машине возле КП. Из блиндажа вышли монументальный Леонов, поджарый, весь на пружинах Константинов, суровый, смурной Яншин, озабоченный Маньковский и другие офицеры. Лев Константинович подошел к Башукову и распорядился, чтобы он сел в другой БТР, так как группа из трёх машин пришла из соседнего, Ханкайского отряда, и водители их не знали подходов к острову. В тот же БТР сел за пулемёт и сам старлей, так как экипаж укомплектовался салагами, только-только пришедших из учебки. И никто среди них не умел стрелять из спаренных пулемётов.
В бой отправился майор Косинов. Леонов напутствовал его:
- Вперед, на остров! Держаться во что бы то ни стало!
Косинов с Яншиным условились, что подполковник будет руководить левым флангом, а майор правым.
Пограничники снова пошли на остров. Их встретил шквал огня. Они вступили в бой, не высаживая десанта. Маньковский бил из пулемёта. В небе кружил вертолёт, с неба радиосвязью поступала корректировка по скоплениям противника.
Китайцы, завладев валом после первой фазы сражения, когда группа Яншина отступила, теперь прочно укоренились на островке. Выбить их без артиллерии было заведомо не дано. Кроме того, словно охотники на мамонтов, они организовали массированный обстрел БТРов из гранатомётов. Подбирались на прицельное расстояние и пытались нанести удар. Они стреляли из гранатомётов советского производства РПГ-2, оружия устаревшего, однако с сотни метров вполне страшного. За две недели их командиры подготовились к действиям…
Но пока ещё ни один советский пограничник не погиб, а китайцы под сокрушительным огнём крупнокалиберных пулемётов валились десятками и сотнями. В глазах маоистского командования их жизни равнялись нулевой стоимости. Да и сами солдаты фанатично лезли вперёд, отдавая себя на убой ради идей Мао.
Чтобы отбивать опасные налёты из засад, Яншин спешил часть экипажей и выслал группками для уничтожения гранатомётчиков. Те охотились на БТРы, наши пограничники охотились на их расчёты. БТРы с невероятной изворотливостью маневрировали и прикрывали эту охоту очередями свинца…
БТР лейтенанта Клыги оторвался от основных сил. Не меньше часа Клыга вёл круговую оборону и сумел выйти из окружения.
Яншин принял решение передвинуться ближе к китайским позициям, чтобы увести группу от огня тяжёлых орудий.
Прижали наших, очень здорово прижали. С наблюдательного пункта на горе Кафыла Леонову передали, что большая группировка на юге острова собирается ударить во фланг Яншину. Горстка, несколько десятков пограничников против целого полка…
Офицеры 135-й дивизии, командиры полков своими средствами наблюдения следили за ходом сражения и страшно крыли своё начальство за нерешительность. Они рвались в бой.
4
С утра пограничники 69-го (Ханкайского) отряда томились в резерве. Как вдруг вся их группа снялась с места и скрылась вдали. Леонов, вышедший из боя Яншин и другие причастные к командованию офицеры были возмущены от кончиков волос на голове до самых пяток. Мало того, что их лишили помощи армейцев и поддержки артиллерии, так ещё и соседи…
Но тут замешалось что-то странное и до сих пор не прояснённое. Возможно, видя жестокость боя, командиры ханкайцев пожалели своих необученных ребят, вынужденных к тому же воевать на открытых, безбашенных БТРах. Однако же, ханкайцы всё-таки вернулись. И начальник мангруппы подполковник Владимир Кухта отправил их на остров.
40 человек на четырех машинах пошли в дымную и грохочущую неизвестность. БТРами командовали капитан Геацент Дерипаскин, лейтенант Валерий Губарев, сержанты-сверхсрочники Николай Луценко и Анвар Зайнутдинов. Общее командование продолжал вести Яншин.
БТР Луценко получил потрясающий удар в борт и встал. Курсанты школы сержантского состава выскочили из люков и ринулись вперёд. Снег вокруг алел пятнами застывающей на морозце крови.
Илья Симчук вынес раненого омича Петра Шалупу в безопасное место.
Владимира Перепелятника взрывная волна сбросила с бронетранспортёра. От контузии он почти оглох. Оглянулся - машина горит. «Зайду за кустик, укроюсь». Выполз за куст орешника и увидел расчёт гранатомёта. Смотрят на машину через прицел, сейчас выстрелят! Он опередил их. Уничтожил очередью обоих. Увидел ещё один наш БТР. Бросился короткой перебежкой к нему. Оглянулся, а от кустика, где лежал, осталось только тёмное пятно.
Следом идёт другой БТР. За пулемётом парень сидит. Весёлый был парень. Всё пел в казарме: «С чего начинается Родина». Володя Соляник из-под кузбасского городка Топки. Он строчил, строчил и… медленно осел на броню…
Перепелятник запрыгнул на БТР, встал за пулемёт, сшиб уже второй гранатомётный расчёт, а потом и третий. И снова взрывом его сбросило на землю.
На смену ему из глубины машины возник Владимир Малыхин. Пулемёт не смолкал.
Но этот БТР слишком близко подошел к валу и был расстрелян несколькими попаданиями.
Леонид Просвиряков сумел выбраться из люка с помощью Виталия Шамсутдинова. Виталий тоже был весёлым парнем. Он жил в казарме с ребятами из музыкального взвода. В свободное время кто-нибудь из них брал в руки аккордеон - и Виталька тут как тут. Как он зажигательно танцевал! Глядя на него, устоять было невозможно - ноги сами просились в пляс. Взрыв мины – и Виталия нет…
Анвар Зайнутдинов направил БТР в самую гущу боя. Резкий толчок в грудь. «Ранен!». Вдруг он заметил, как двое бойцов упали совсем рядом с БТРом. Анвар выбрался наружу и пополз к ним. Пули так и гуляли вокруг, взвивали снежную пыль... Он оттащил в безопасное место одного, затем второго.
- Потерпите, скоро придут санитары!
Анвар сделал бросок к своему БТРу. Секунда – и он будет в люке. В этот миг в борт вошёл снаряд. Взорвался бак с горючим, Анвара обдало соляркой, он факелом вспыхнул... Последнее, что успел - сорвал с плеча автомат и дал длинную очередь по бегущим навстречу врагам...
Азербайджанец Аббасов состоял в экипаже Зайнутдинова. Когда Анвар спасал раненых, Аббасов прикрывал его пулемётом. Взрывной волной его отбросило назад. Тяжелораненый, Тофик добрался до пулемёта. Из пылающей со всех сторон машины пулемёт продолжал посылать струи свинца, пока в теле пулемётчика теплилась жизнь…
Напряжённость боя возрастала, создалось положение, грозившее пограничникам разгромом и массовой гибелью.
5
Утром майор Григорий Андреевич Складанюк по приказу Леонова собрал всех 15 гранатометчиков и сам расставил расчёты по косе. Хотя китайцы располагали слабой бронетехникой, - на их берегу давно замечался один допотопный броневик чуть ли не времён Ленина и Сунь Ят-сена, - кое-какие танки у них имелись, и в бинокль можно было обнаружить утюги их корпусов. Складанюк возглавлял резерв школы сержантского состава и в то же время отвечал за то, чтобы не пропустить танки, если провокаторы решатся бросить их в бой.
Свой КП майор определил возле резервного БТРа, который стоял ближе к острову. И неподалёку по-за деревьями он поставил гранатомётный расчёт Василия Каныгина. Этим нештатным расчётом первой заставы до своей гибели второго марта командовал Алексей Срывцев. Провожая Каныгина, представленного за второе марта к ордену Ленина, в бой, замполит заставы лейтенант Александр Кочкин сказал:
- Давай, Василий, может, Героя заработаешь!
Заряжающим при Каныгине пошёл Владимир Бильдушкинов. Снаряды они навалили кучкой под дубом метрах в десяти от гранатомёта.
Складанюка вызвали на КП к Леонову. Он застал начальника отряда в сильнейшей тревоге, близкой к потрясению. Временами его крупное тело содрогалось, как в ознобе, и он встряхивал плечами, чтобы сбросить дрожь.
Ситуация выходила из-под контроля и грозила чем-то невозможным, что означало бы, пусть и локальное, но поражение государства на том клочке территории, за который отвечал он, полковник Леонов. Раненые прибывали на косу неубывающим потоком. Уже несколько тел погибших лежали в определённом для них месте, открытом для взглядов. Китайцы накапливали силы для окружения мангруппы. С НП на горе Кафыла передали, что сосредоточение сил, которое готовится ударить в спину группе Яншина, огромно.
К берегу выкатился БТР, и, ещё до того, как он приблизился к КП, из люка показалась рука, выбросила конец провода.
- Демократ Владимирович! - послышался из динамика яншинский голос. - Прикройте нас огнем! А то скоро и прикрывать будет некого!
Леонов сам, не прибегая к услугам телефониста, закрутил ручку полевого телефона и несколько минут горячо говорил. Нет, разрешения не дали. Можно сказать, обманули. С самого раннего утра договорились с полковой артиллерией о поддержании огнём. И, когда момент того потребовал, - нет. Категорическое нет. Москва не даёт «добро». Москва боится войны с Китаем. Подключить к бою армию – значит, война.
Наверху никак не могли определиться с обстановкой: что делать? Как поступить? Давали самые противоречивые указания. Поэтому Леонов приказал майору Донцову (старшему офицеру 1-го отделения штаба), чтобы он фиксировал время телефонных указаний, так как после неизбежного «разбора полётов» наверняка начнут искать правых и виноватых. Обстановка достигла критического значения. Разговор уже шёл о том, чтобы использовать всё, что было в резерве.
Рота связи располагала гусеничным БТРом без пулемёта. Полковник настолько был сокрушён, что поначалу с него решил управлять боем, ворвавшись в самую его гущу. И в этот момент он подумал о танках…
Настал его час. Самый момент, чтобы грянуть танками. Девять всемогущих Т-62 стояли рядом, как утёсы. Они появились не случайно, а по просьбе Леонова. Еще в дни кулачных стычек с хунвейбинами он разговорился с полковником Крупейниковым в его кабинете, сетуя, как тяжело в этом противостоянии его людям. Демократ Владимирович давно начал грезить тяжёлой бронёй.
- Вот если бы нам дали для подкрепления танки, легче бы было справиться с провокаторами!
Танками можно смять хоть тысячную толпу. Через командование дивизии он и добился получения танковой роты. Когда на КП подвернулся офицер поменьше званием, заместитель
Складанюка по школе сержантов старший лейтенант Юрий Хрипель, Леонов махнул ему рукой:
- Немедленно, хоть под пистолетом, приведите сюда командира танковой роты!..
Явившийся капитан-танкист не возражал против танковой атаки. Да, товарищ полковник лично может её возглавить. С условием, что нельзя применять танковую пушку.
Зато, было в мыслях у Леонова, как Бубенин второго марта, стоит только зайти в тыл китайской группировки, за удерживаемый ими вал, и снова раздавить их КП, в лепёшку сплющить пушки и гранатомёты, так взойдёт над землёй ясное солнце…
- Демократ Владимирович, может быть, я? – внёс свой резон Константинов. Он всё же имел кое-какое понятие о танках.
— Ну, хватит, ты только оттуда, а я всё время здесь торчу! - И скомандовал командиру танка: - Выгрузить артиллерийский боезапас!
Леонов отдал последние распоряжения на КП, забрался в танк, и грохот четырёх мощных дизелей заглушил стрельбу. Выхлопы газов полетели сизыми тучками.
Задним числом Леонова укоряли в том, что он сел в головную машину. И ещё ряд ошибок, характерных для новичка, сделал он.
Танки перевалили косу, выскочил на лёд и, вихря снег, рванули к краю острова. Все, кто мог, смотрели на них и отмечали, что они идут без манёвра, как на параде. Первый из них съехал по пологому спуску, чтобы повернуть вправо, на протоку между островом и китайским берегом.
Всех ошеломила яркая вспышка. В течение нескольких мгновений столб огня тянулся к небу. Танк замер.
Возле радиооборудованной машины армейского батальона молча стояла группа офицеров с хмурым видом. Из динамика слышались хлопки выстрелов, треск автоматных очередей, а затем голос:
- Три танка оставил в засаде, обхожу остров с юго-западной стороны… Это были последние слова Леонова, вслед за которыми грохнул взрыв.
…Китайцы продолжали скапливаться на востоке острова. Чтобы хоть как-то притормозить их наступательный порыв, гранатометчик Илья Кобец открыл огонь по живой силе, что привело не столько к её уничтожению, сколько к психологическому эффекту – толпа рассеялась.
Первое время гранатомётчики не имели целей для поражения, то есть техники. Сержант Кобец мучился этим, чертыхался.
- Э, была не была! Вдарим вон туда!
Вдарили. Над кустами грязно-дымный фонтан огня и снега. Десяток китайцев выскочили, заметались. Борис Головин припал к пулемёту и срезал всю группу, оттопырил большой палец – молодцом!
И тогда возмущённые провокаторы перенесли весь артогонь на гранатомётные позиции. Мина упала у КП Складанюка. Бильдушкинов как раз направился к дубу за очередной гранатой. Его разнесло страшно…
Майору осколками проломило каску, шапка под ней предохранила голову от худшего. Светлая шуба заляпалась кровью. К нему подполз санинструктор и начал обрабатывать раны. Приполз и врач Фатовенко.
- Давай-давай в вертолет скорее!
-Ты что, ни в коем случае!.. – категорически отказался от госпиталя майор Складанюк.
***
Когда новое сражение едва разгоралось, Демократу Владимировичу позвонила его дочь, Лена.
– Папа, пожалуйста, будь поосторожнее…
– Леночка, ты это о чем? Ведь там сражаются твои сверстники, а значит – мои дети… - ответил он.
О том, как подбили танк Леонова, до сих пор существуют разные версии. Якобы командир танка не предупредил его ни о уязвимости бортов, ни о подвешенных на них баках с запасным горючим. И подбежавший к танку гранатомётчик буквально с десяти метров всадил в бак заряд… Это версия, бытующая в российских источниках и взятая из газет.
В китайском мифе нет упоминания о запасных баках с горючим, но есть герой, который несмотря на оторванные два пальца на руке продолжал стрелять и, наконец, поразил танк, а позже погиб под деревом, которое и увековечили под именем Дерева Героев.
Однако, скорее всего, танк подорвался на мине. Многотонную махину чуть подбросило вверх, и он грузно осел на льду с развороченным впереди левым траком.
Куски оторванной стали ударили Леонову по ногам. Танкисты заметались, ища вариант, как выбраться. По башне молотками бьют пули, верхний люк не откроешь. Экипаж выскочил через нижний, десантный. Полковник был слишком массивен… Кое-как проковыряли лопатками снег, сделали место внизу побольше, он вылез. Сел между вторым и третьим катком, достал нож и начал резать ремень, чтобы сбросить чёрную шубу, заметную на снегу. И в это время, как рассказывал Константинову заряжающий, у него упала папаха. И он сник. Хирурги нашли в его груди оболочку пули. Сердечник срикошетил и улетел, а оболочка пробила шубу, китель, документы – и в сердце. Эту оболочку Александр Дмитриевич оставил у себя.
По Константинову, трём остальным танкам нужно было исполнить
«танковый вариант»: «Все влево», то есть повернуть башни и колотить по китайскому берегу из пушек. Но сработал приказ: из орудий стрелять нельзя!..
Последний танк должен был подойти, прикрываясь другими, взять на буксир подбитую машину и утащить её задним ходом.
Но, очевидно, ребятам было не до подвигов. Три танка резко повернули налево, уходя из-под огня пушек, и двинулись не назад, на КП, а мимо изумлённых зрителей на косе – по реке в сторону второй заставы.
Там таких гостей не ждали. Застава дежурила в окопах с тревожным ожиданием прорыва оголтелых масс противника. Поэтому вполне естественно, что появление перед глазами танковой группы было воспринято как факт наступления. А никаких противотанковых средств не имелось. Началась паника. Георгий Петрович Сечкин, остававшийся на заставе в роли начальника Оперативной группы, лихорадочно искал решение. Танки остановились поодаль. Из них вышли люди. У Сечкина на сердце отлегло. О гибели Леонова никто пока не знал…
Сидя на заставе у телефона, Сечкин вёл трудные переговоры с армейским командованием, убеждал, увещевал: необходимо ввести в бой армию с её артиллерией.
- Вы намерены развязать войну с КНР! – на разные лады слышался один и тот же ответ.
- Но ведь это страусиная позиция! Всем очевидно, что с китайской стороны действует регулярная армия!
- Решать может только Москва! Если она решит, то…
- Почему вам самим не потревожить Москву? Что думают там, в Генштабе?
- Там всё знают. Очевидно, есть кто-то и выше Генштаба…
Но, так или иначе, на головы армейских генералов упала жестокая головная боль по разработке операции, чтобы отбить танк. Танк, новый Т-62 со сверхсекретным стабилизатором прицела, позволявшим метко стрелять на ходу, оказался вдруг почти на китайской территории.